Глобальные связи человека, который никогда не путешествовал. Конфликт между мирами в сознании китайского христианина XVII века

Глава пятая сосредоточена на необыкновенно подробных представлениях о Европе и иезуитах в сочинениях Чжу. Он окрашивает Европу в цвета китайских идеалов конфуцианства, и его портрет этого континента подразумевает древний золотой век, описанный китайскими классиками. Сходным образом в трудах Чжу миссионеры-иезуиты предстают конфуцианскими мудрецами, прибывшими издалека ради помощи китайскому обществу, которое, с точки зрения Чжу, более не позволяло взращивать семена древнего знания. Как показано в этой главе, такая идеализация европейских концепций распространялась другими китайскими прозелитами новой религии наряду с европейскими миссионерами. Хотя это вовсе не означало, что подобные воззрения будут восприняты как должное китайскими читателями, они реагировали на другие, очень разные представления о Европе и католицизме, циркулировавшие в Китае XVII века. Ясно, что Чжу учитывал изменения в представлениях образованных китайцев о региональном и глобальном положении дел в соответствии с умножением их источников информации. Такие события, как испанская колонизация Филиппин, вызывали во многих китайских кругах озабоченность и тревогу о том, что христианство служит интересам европейских держав. Такие опасения, по моему мнению, усугублялись этническим самоопределением в организационной структуре католицизма эпохи поздней Мин. Вопреки универсальным идеалам, подразумеваемым в Небесном Учении, отдельным китайцам во времена Чжу Цзунъюаня фактически воспрещалось становиться христианскими священниками.

В эпилоге главные темы книги помещаются в более широкий и общемировой контекст исторических представлений о мире в период жизни Чжу Цзунъюаня. Там рассматриваются такие проблемы, как изменение роли разных религий на трансконтинентальных торговых маршрутах и их взаимодействия с различными, часто противостоящими друг другу силовыми структурами. Там показано, что история католической миссии в Китае является лишь незначительным аспектом глобальных преобразований и контактов, происходивших во всех краях света. В конечном счете все эти контакты и трения проходили через обычных людей, с их страхами и надеждами, и всем им приходилось пролагать путь для своих устремлений через многочисленные препятствия и ограничения. В личности Чжу Цзунъюаня есть нечто исключительное, но в то же время в своем интересе к идеям, далеким от его повседневного мира, и в убеждении, что они могут оказаться полезными для его собственного окружения, он имел множество единомышленников из других мест, с другими религиозными представлениями.

Глава 1 Провинциальная жизнь и ее глобальный контекст

Нинбо: между Китаем и остальным миром

Нинбо, родной город Чжу Цзунъюаня, расположен у входа в залив Ханчжоу на восточном побережье Китая. Как и сейчас, во времена династии Мин этот город был частью провинции Чжэцзян. На первый взгляд Нинбо не выглядел крупным торговым узлом; он был обнесен мощной стеной более чем восьмиметровой высоты, и в центральной части практически не имелось более высоких зданий[52]. Однако на протяжении почти всей истории Нинбо эта стена предназначалась не столько для оборонительных целей, сколько для защиты внутренней торговой зоны. Будучи портом в регионе с интенсивной коммерческой деятельностью, Нинбо был теснее связан с дальними торговыми маршрутами, чем большинство китайских городов со сравнимой численностью населения. В течение многих столетий этот город играл важную роль в системах товарообмена, соединявших низовья Янцзы с огромной и сложной системой китайских рукотворных каналов, а также с океаном. Через его порт проходили всевозможные товары, включая железо, слоновую кость и перец с юга, шелковые ткани с севера, древесину из Японии и фарфоровые, лакированные и бумажные изделия для заморской торговли[53].

После относительного упадка значение Нинбо снова возросло в XVI веке, когда центральное правительство ослабило ограничения на зарубежную торговлю, а гавань соседнего Ханчжоу – одной из крупнейших региональных метрополий Китая – начала зарастать илом[54]. Во времена поздней Мин в Нинбо находился ряд производств, в том числе ориентированных на экспорт. Другим свидетельством возрастающего благосостояния города были семь новых торговых факторий, основанных в непосредственной близости от Нинбо между 1468 и 1560 годами. В течение этого периода родной город Чжу Цзунъюаня снова превратился в один из главных портов Китая и с несколькими перерывами сохранял этот статус до начала XX века. Он также стал высокоразвитым финансовым центром, где располагались крупные правительственные учреждения[55].