Глобальные трансформации современности

На такой, предцивилизационной, фазе развития общества (традиционно идентифицируемого в качестве позднепервобытного) мы наблюдаем постепенное вызревание нескольких цивилизационных ойкумен. Со всей определенностью по отношению к Старому Свету мы можем говорить об одной изначально полицентричной — Средиземноморско–Переднеазиатской (с автономными очагами опережающего развития в Египте, Месопотамии, Эгеиде, отчасти в Анатолии и Эламе) и двух явно моноцентрических (Индийско–Южноазиатской и Китайско–Восточноазиатской).

При этом, похоже, параллельно складывались и особые протоцивилизационные ойкумены, не получившие дальнейшего самостоятельного развития. Примером может быть особый рисоводческий мир народов Юго–Восточной Азии (в треугольнике между низовьями Янцзы и Ганга и о. Ява) неолита — бронзового века или Полинезия. Свои цивилизационные ойкумены несколько позднее сложились в Мезоамерике и области Перуанско–Боливийских Анд с примыкающей к ним полосой тихоокеанского побережья.

Второй этап всемирной интеграции, уже начинающей приобретать некоторые черты глобализации, относится к III–I тыс. до н. э. и завершается приблизительно к рубежу эр, когда в рамках Старого Света три великих и вполне автономных цивилизационных ойкумены — Средиземноморско–Переднеазиатская (или, точнее, уже Средиземноморско–Афразийская), Индийско–Южноазиатская и Китайско–Восточноазиатская, по трассам Великого Шелкового пути вступают между собой в непосредственное взаимодействие.

Зоной такого стыка цивилизационных ойкумен становятся просторы Центральной Азии и Среднего Востока, причем если в пределах Средней Азии (в ее прежнем понимании) мы видим межцивилизационное взаимодействие на местной цивилизационной основе (Бактрии, Согдины, Маргианы, Хорезма), то в широком поясе Евразийских степей эти контакты осуществляются при посредничестве мобильных скотоводов, во многом осуществляющих миссию посредников.

Таким образом, уже на рубеже эр Центральноазиатский регион начинает приобретать своего рода статус «сердца земли», впоследствии отмеченный классиками геополитической доктрины (от X. Макиндера и К. Хаусховера до З. Бжезинского). Ведущие политические силы тех отдаленных эпох, чувствуя стратегическое значение этого пространства, всеми силами стремились там закрепиться. Это относится уже к Ахеменидам и Александру Македонскому, а затем и к попыткам Китая (во времена династий Хань и Тан) утвердиться здесь. Однако с начала VIII в. этот регион на многие столетия становится органичной частью Мусульманского мира, пока его не завоевывает Россия.

К этому следует добавить, что при всех внешне благоприятных обстоятельствах империи, зарождавшиеся на собственно центральноазиатской почве (Кушанское царство, гуннская политическая система, Тюркский каганат, государства Саманидов, Сельджукидов и Хорезмшахов, империя Чингисхана и Чингизидов, держава Тимура) вскоре оказывались нежизнеспособными и распадались. Похоже, что внутренние интеграционные процессы в Центральной Азии были неизменно слабее, чем силовые поля Средиземноморско–Афразийской, Индийско–Южноазиатской и Китайско–Дальневосточной ойкумен.

При этом немаловажно, что к этому времени вдоль побережий Европы, Северной и Восточной Африки, Южной, Юго–Восточной и Восточной Азии, от Британии и Мавритании до Японии и Индонезии складывается единая зона мореплавания и параллельно происходит заселение предками полинезийцев островов Океании и устанавливаются первые спорадические контакты между обитателями Старого Света и аборигенами Америки и Австралии.

К рубежу эр в Новом Свете уже явно вошли в соприкосновение Мезоамериканский и Перуанско–Боливийский центры цивилизационного развития, однако контакты между ними, осуществлявшиеся преимущественно вдоль тихоокеанского побережья, были малоинтенсивными и практически не влияли на характер развития каждого из двух очагов цивилизаций Доколумбовой Америки.

В течение первых полутора тысячелетий новой эры (третий этап всемирной интеграции) мы наблюдаем в целом (при некоторых недолговременных отступлениях) нарастающий процесс интеграции в пределах всего цивилизационного пространства Старого Света, от Исландии (и даже Восточной Канады, куда викинги добрались около 1000 г.), империй Западного Судана (Гана, Мали, Сонгай) и негритянского государства Монопотапа на территории современной Зимбабве до Индонезии с Молуккскими и Японии с Курильскими островами.