Глобальные трансформации современности

Наконец, социальные тенденции последних десятилетий свидетельствуют, что общество, эффективно использующее результаты технологического прогресса, ставящее перед собой постматериалистические цели и культивирующее надутилитарные мотивы деятельности, ведет к нарастанию беспрецедентного имущественного неравенства. Его причины кроются в различиях уровня способностей людей, таланта, образованности и трудолюбия. Представители класса интеллектуалов присваивают все большую долю национального богатства, руководствуясь неутилитарными мотивами, в то время, как представители других классов или не могут обеспечить себе достойного существования, или лишь стремятся к повышению уровня жизни. Такое неравенство с позиций этики может быть признано справедливым, но возникающее при этом социальное противоречие может иметь серьезные и непредсказуемые последствия по сравнению с противоречиями классового общества индустриальной эпохи887.

Для перехода от индустриальной экономики к обществу знаний и обеспечения успешной конкуренции в постиндустриальном мире, в котором в эпоху сетевых технологий каждая страна должна располагать потенциалом для восприятия и адаптации глобальных технологий, необходимы развитая производительность и творческий потенциал рабочей силы, соответствующие материальные условия, а также определенная культура мышления. Это требует качественно нового уровня вложений на цели развития и расширенного воспроизводства гуманитарного капитала. Поэтому наиболее эффективной формой накопления становится развитие каждым человеком собственных способностей, а наиболее выгодными инвестициями — инвестиции в человека, его знания и способности.

Для создания среды, стимулирующей разработку новых технологий, необходимы политическая и экономическая стабильность, а также соответствующая экономическая среда, характеризующаяся гибкостью, наличием конкуренции и динамизмом. Для многих стран это делает необходимым проведение реформ, направленных на обеспечение открытости для новых идей и новых инвестиций.

Развитие науки и даже простое копирование иностранных технологий предполагают, что первостепенное внимание уделяется развитию национальной системы образования, поэтому во многих странах эти расходы являются приоритетными. Так, в большинстве развитых стран они составляют 5–6% ВВП, а в Израиле — 7,3%, Эстонии — 7,4%, Швеции — 7,6%, Дании — 8,3%, в Малайзии — 7,9%, на Кубе — 8,5%888.

Во многих странах государственные расходы на образование дополняются финансированием из частных источников. Например, в США только на повышение образовательного уровня своих сотрудников частные американские компании расходуют около 30 млрд долл, ежегодно, что равно суммарному ассигнованию на все направления научных исследований в России, Китае, Южной Корее и на Тайване889.

Особенно заметный рост расходов на образование отмечался в некоторых странах Азии. В отличие от стран Латинской Америки, где система образования развивалась вслед за индустриализацией, в странах Азии ее создание и расширение опережали развитие индустрии, а рост расходов на образование превышал темпы роста экономики. Например, в Сингапуре на протяжении 1960–1989 гг. совокупные расходы на образование (государственные и частные) увеличивались в среднем на 11,4% в год — быстрее, чем возрастал ВВП. Существенной чертой во всех этих странах была доступность образования. По степени охвата молодежи средним и высшим образованием эти страны значительно превосходили индустриальные страны Латинской Америки.

В последнее время примечательной тенденцией стало особое внимание к подготовке специалистов в области математики, естественных и прикладных наук. Так, в 1994–1997 гг. доля поступивших в вузы по этим специальностям составила 37% в Финляндии; 38% — в Литве, Хорватии и Македонии; 42% — в Казахстане; 43% — в Словакии и Чили; 44% — в Молдове; 48% — в России и Грузии; 50% — в Алжире; 53% — в Гонконге890.

Развитие новых технологий обусловливает рост расходов на научные исследования и разработки. На протяжении 90‑х гг. страны ОЭСР тратили на НИОКР в среднем около 400 млрд долл, (в ценах 1995 г.). Сегодня на долю одних только США приходится 44% общемировых затрат на эти цели, в то время как государства Латинской Америки и Африки, вместе взятые, обеспечивают менее 1%891.

В 1996–2002 гг. расходы на НИОКР как доля в ВНП составили в странах Восточной Азии и Тихоокеанского региона в среднем 1,6%, странах Центрально–Восточной Европы и СНГ — 1,0%, странах ОЭСР — 2,6%, при этом они превысили 3% в Японии, Исландии, Финляндии и достигли 4,6% в Швеции и 5,0% в Израиле892.