Глобальные трансформации современности

Широкую известность получила концепция П. Сорокина, который заявил буквально следующее: «Вопреки моему желанию увидеть в истории этапы поступательного, прогрессивного развития я неизбежно терплю неудачу, пытаясь как–то подкрепить такую теорию фактами. В силу этих обстоятельств я вынужден удовлетвориться менее чарующей, хотя, возможно, более корректной концепцией бесцельных исторических флуктуаций. Вероятно в истории и есть некая трансцендентная цель и невидимые пути продвижения к ней, но они еще никем не установлены. Концепция бесцельных флуктуаций представляется справедливой, и в том числе и при изучении экономических колебаний в истории… Предшествующее обсуждение проблемы колебаний политической, экономической и профессиональной стратификации показывает отсутствие какой–либо постоянной тенденции в этой области… История не дает достаточного основания утверждать ни тенденцию в направлении к раю процветания, ни к аду нищеты. История показывает только бесцельные флуктуации»83.

По Сорокину, все проявления технологического прогресса — не более чем «бесцельные флуктуации», а вся история человечества — не более чем совокупность подобных бесцельных флуктуаций, не подчиненная абсолютно никаким закономерностям.

Данная установка П. Сорокина логически взаимосвязана со столь же последовательным с его стороны отрицанием целостности человеческой личности. Он пишет: «Я утверждаю, что наше “я” мозаично и плюралистично. Оно похоже на фацеточный глаз, составленный из множества различных “я”, объединенных в пределах одного организма как физического носителя этих “я”…»84.

Однако, вопреки П. Сорокину, представление о целостности человеческой психики, о единстве души человека общепризнанно во всей современной психологии (впрочем, у психиатров есть специальный термин для состояния расщепленного сознания — «шизофрения»). Представление о целостности человеческой личности разделяется и большинством философов. Всякая здоровая человеческая личность целостна («имеет душу»), следовательно, все ее ценности и представления о мире должны увязываться в некую более или менее целостную систему, иначе человек просто не смог бы адекватно реагировать на окружающую его действительность. Следовательно, должно существовать достаточно однозначное соответствие между образом жизни конкретного человека и его образом мыслей: иначе ему пришлось бы одно из этих двух изменить, в противном же случае такое несоответствие явилось бы источником постоянных страданий.

То же можно сказать и о каждом конкретном социуме. Ведь всякое общество состоит из конкретных личностей, каждой из которых свойственен определенный образ жизни, причем диапазон («меню») этих возможных образов жизни и их соотношение в каждом конкретном социуме ограничен и достаточно жестко детерминирован — уровнем технологий, а также особенностями исторического развития данного социума. Следовательно, будут достаточно жестко соответствовать, в частности, уровень технологического развития данного общества и присущий ему диапазон «образов мыслей», иначе говоря, духовная культура данного общества (которая, в свою очередь, определяет систему стимулов людей к деятельности, а следовательно, и уровень технологии данного общества, т. е. связь здесь диалектическая).

Можно сказать, что мы имеем дело с целостностью культуры данного социума как единого взаимосвязанного феномена. Т. е. в каком–то смысле в социологии возможно то же, что и в палеонтологии: как на основании пары зубов можно воссоздать облик всего животного, так и на основании нескольких отдельных проявлений культуры можно воссоздать облик общества в целом. Собственно, именно этим занимаются археологи, да и прочие историки.

Разумеется, в социологии все гораздо сложнее, чем в биологии. Во–первых, разные общества, в том числе находящиеся на разных ступенях развития, взаимодействуют друг с другом, обмениваются элементами культуры. Далее, если сложилась определенная мощная интеллектуальная традиция, она может воспроизводиться даже в случае бурного технологического прогресса (или напротив, глубокого упадка) данного общества. Но в целом связь между образом жизни (в частности, уровнем технологического развития) данного общества и присущей ему системой ценностей, ментальности и духовной культуры несомненны (в марксизме это получило название «закон соответствия между уровнем развития производительных сил и производственных отношений»). Можно с достаточно высокой степенью вероятности утверждать, что общество бродячих охотников не будет строить городов, а люди, практикующие человеческие жертвоприношения богам, знакомы с земледелием и в то же время не знакомы с принципом равенства всех перед законом, а там, где действует указанный принцип, уже произошел промышленный переворот.