Глобальный капитал. В 2-х тт. Т. 2

Более того, в разных странах в разной мере, но в общем и целом повсеместно, развивается такой Alter Ego «кооперативного» капитализма, пронизанного корпоративными иерархиями, как «блатной капитализм» (crony capitalism¹). По мере развития информационного, профессионализированного, зависимого от «человеческих качеств» общества, «партнерство», своего рода «дружба» - то, что в последние десятилетия стали называть «социальным капиталом» - все это становится формой взаимодействий относительно равноправных партнеров, борьба которых обретает новую основу, скрытую за превратной формой «партнерства». И эта основа - новый вид конкурентной борьбы капиталов-сетей представляет собой немалую теоретическую проблему, которую мы и рассмотрим ниже.

Начнем с обращения к историко-диалектическому методу. В данном случае мы легко можем заметить, что в этой сфере капитализм проходит по своеобразной спирали «отрицания отрицания» от «блатных», коррупционно-насильственных отношений раннего капитализма (в постсоветской России, вступившей на путь Запада многовековой давности, мы наблюдаем эти феномены во всей первозданной их красе), едва вырастающего из феодальных форм личной зависимости, через юридически-формальный капитализм «классической» эпохи капитализма, к новому типу «блатного капитализма» эпохи сговоров и «партнерства» корпораций.

^ (см.: Greider M. One World, Ready or Not. The Manic Logic of Global Capitalism. N.Y., 1997. Р. 171). Даже если автор несколько преувеличивает степень кооперации ТНК, то тенденция контрактного взаимодействия, думается, отмечена верно. Другое дело, что эти «кооперативные» усилия на самом деле являются всего лишь новой формой борьбы корпораций, снимающей механизмы конкуренции.

Характерна в этом отношении и уже упоминавшаяся работа Ф. Фукуямы «Доверие», где именно этот фактор выдвигается на роль ключевого во взаимоотношениях, а кризис доверия в США рассматривается как одна из важнейших проблем (см.: Fukuyama F. Trust: The Social Virtues and the Creation of Prosperity. L.: Hamish Hamilton, 1995. P. 269-307. Заметим: этот известный автор в данном случае всего лишь вновь «открыл» феномен «доверия», на котором делали акцент практически все либералы с ХШ!-Х!Х веков).

¹ Эта проблема обсуждается как в серьезных экономических исследованиях, так и в публицистике. См., например: Wei Sh.-J. Domestic Crony Capitalism and International Fickle Capital: Is There a Connection? // International Finance. 2001. № 4. P. 15-45; Singh A., Zammit A. Corporate Governance, Crony Capitalism and Economic Crises: Should the US business model replace the Asian way of “doing business”? // Corporate Governance: an International Review. 2006. Vol. 14. № 4. Р. 220-233; Stiglitz J. Crony capitalism American-style // Project Syndicate, February 2002 (available at: http://www.project-syndicate.org/com-mentary/stiglitzii/English); Kristof N. Crony Capitalism Comes Home // The N.Y. Times. October 27, 2011 (available at: http://www.nytimes.com/2011/10/27/ opinion/kristof-crony-capitalism-comes-homes.html?_r=i).

Сущность этого нового типа взаимодействий «пауков» и их «паутин» друг с другом состоит в противоречии между все более сознательно-регулируемым на уровне горизонтальных связей, «кооперативным» (т.е. независимым от внешних объективных законов рынка, его «невидимой руки») взаимодействием корпоративных сетей друг с другом, - с одной стороны, и все более стихийным и неподконтрольным общественным силам развитием мирового капиталистического хозяйства (и даже шире -системы всех все более «маркетизируемых» общественных отношений капитализма) - с другой.

Оба этих процесса столь же объективно сращены, сколь и противоположны друг другу, антиномично противоположны. И с этим следует разобраться подробнее.

Что касается «партнерски-кооперативного» взаимодействия корпоративных капиталов, то оно продолжает «традицию» рыночной конкуренции в крайне специфическом, во многом отрицающем свои качественные основания, виде. Деятельность современного «ядра» ТНК - это не столько попытка приспособить свое производство и сбыт к независимой от отдельных экономических лиц, стихийно складывающейся конъюнктуре рынка, сколько сознательно организованная борьба между ограниченным кругом хорошо известных друг другу «врагов-партнеров» за:

(1) установление более или менее выгодных для участников битвы, но относительно стабильных «правил игры», допустимых форм и методов борьбы;

(2) определение пространственно-временных границ («полей») конкуренции (преимущественно на периферии) и партнерства (в сфере стратегических крупномасштабных проектов, входящих в круг интересов «ядра») с выделением, в качестве особо значимых, стратегических долгосрочных проектов в области высоких технологий и развития в целом (здесь особо значимо определение стратегии партнерства или войны);

(3) распределение сфер влияния на третьих лиц (прежде всего государство);