Глотка

Я слышал легкий шорох шагов Тома, подходящего к двери. То, что мы делаем, вдруг показалось мне таким же абсурдным, как наша с Джоном попытка захватить с поличным Пола Фонтейна. Невозможно было спуститься вниз, не издав ни звука. Я отер со лба пот. Сделав несколько осторожных шагов вперед, я попытался нащупать рукой Тома, который как раз должен был открывать дверь. Но рука моя ловила пустой воздух. Я сделал еще несколько шагов в сторону и нащупал угол двери, которой я чуть было не стукнул о стену. Тома не было. Я наклонился и посмотрел на лестницу. В неярком свете фонарика, находившегося в другом конце подвала, от подножия лестницы скользнула и исчезла черная тень.

Я выпрямился, пытаясь унять дрожь в коленях, и начал считать до ста.

18

Я досчитал бы и до двухсот, и до двух тысяч, но все же заставил себя усилием воли поставить ногу на первую ступеньку. Том оказался прав – дерево было старым и мягким. Я чувствовал сквозь носок его тепло. Схватившись за перила, я спустился еще на две ступеньки, не издав при этом ни звука. Потом еще на две, еще на три, пока голова моя не поравнялась с полом.

Кто-то шарил лучом фонарика по полу рядом с печкой. Фи стоял за печкой и смотрел в моем направлении, пытаясь что-то отыскать. Мне показалось, что я знаю, что это.

Я медленно спустился на последние пять ступенек. Он не сможет разглядеть меня, даже если обойдет вокруг печки – ведь ему видно только то, что освещает луч фонаря. Шагнул на цементный пол и медленно двинулся к тому месту, где должна была стоять кирпичная колонна. Человек с фонариком попятился и посветил между печкой и бывшими гримерными. Я остановился, а круг яркого света осветил вдруг трубы над печкой, а потом остановился слева от нее. Человек снова попятился, а я сделал еще несколько шагов к невидимой колонне.

Судя по направлению, в котором он двигался, Том прятался где-то в глубине подвала, возможно, рядом с коробкой со старыми трафаретами. Он будет ждать, пока я узнаю человека с фонарем, прежде чем что-то предпринять. А может быть, он будет ждать до тех пор, пока Фи не скажет что-нибудь компрометирующее его. Я надеялся, что не до тех пор, пока Фи начнет стрелять.

Еще несколько шагов – и я оказался у того места, где видел колонну. Луч фонарика двигался теперь справа от печки – Фи продолжал что-то искать. Я шагнул в сторону, не догадавшись выставить перед собой руки и налетел на колонну. Шума было не больше, чем во время автокатастрофы. Луч фонарика остановился. Я прижался к колонне, заливаясь потом.

– Кто здесь? – голос его звучал довольно спокойно.

Я шагнул за колонну, надеясь, что из темноты вынырнет Том Пасмор.

– Кто ты?

Я положил руку на кобуру. Человек с фонариком обогнул печку слева и посветил на стену. Потом он вдруг выключил фонарь.

– Я офицер полиции, – сказал он. – Я вооружен и готов стрелять. Я хочу знать, кто ты и что здесь делаешь.

Что-то было не так – он вовсе не чувствовал себя виноватым, застигнутым врасплох, Фи выключил бы фонарь в ту самую секунду, кота понял, что в подвале кто-то есть. А этот даже не пытался спрятаться.

– Скажи же что-нибудь.

В состоянии паники, в котором я находился, я не мог вспомнить голоса двух мужчин, каждый из которых мог оказаться Фи Бандольером. Куски камня больно впивались мне в бок. Желая оказаться сейчас где угодно, только не в этом подвале, я оторвал от колонны кусок мрамора и бросил его в сторону лестницы. Он с грохотом разбился о бетон.

– Ну-ну, – сказал полицейский. – Такие штуки срабатывают только в кино.

Он сделал еще шаг, но я не мог угадать, в каком направлении.

– Тогда я скажу тебе, что происходит, – начал он. – Ты пришел сюда встретиться с человеком, который знает о тебе все. Он позвонил нескольким детективам – мне, Монро и не знаю, кому еще, – говоря все это, полицейский двигался, голос его звучал все время из разных мест, причем звучал по-прежнему абсолютно спокойно.

– Ты знаешь меня – ты можешь выстрелить в меня, но ты не попадешь. А потом я тебя достану. – Последовала долгая пауза, затем он заговорил снова – где-то справа от меня. – Что мне не нравится, так это то, что ты не ведешь себя как коп. Так кто же ты, черт побери?

Я не вел себя как коп, он не вел себя, как Фи Бандольер.

Между нами по-прежнему была колонна. Это была толстая, хорошая колонна. Ни одна пуля не пройдет сквозь нее. А если он не выстрелит, значит, мы находимся в этом подвале с одной и той же целью.

– Сержант Хоган? – спросил я.

Неожиданно где-то справа от моего плеча вспыхнул свет, и тень моя метнулась к противоположной стене. Сердце мое провалилось в пятки, но выстрела не последовало ни от человека с фонарем, ни от Тома Пасмора. Мне больше всего хотелось снова спрятаться за колонной, но я заставил себя повернуться к человеку с фонарем.

– Я думал, что мы избавились от вас, Андерхилл, – голос Хогана звучал сердито и одновременно насмешливо. – Хотите, чтобы ваг все-таки убили.

– Вы удивили меня, – сказал я.