Глоток кислорода

Дроны взмывают вверх, истязая развороченную рану на поверхности, исходящую паром и интенсивно излучающую во всех мыслимых спектрах, длинными плетями лазерных лучей и плазменных плевков. Выработка истощена, эхосканеры и металлодетекторы молчат, а на гигантский дисплей дежурного оператора вываливается неизбежный прогноз, два коротких слова, перечеркивающие график выработки: «АКТИВНОСТЬ ЯДРА!». Если оператор не даст команду сразу, она будет дана автоматикой, потому что стоимость каждого дрона – полтора миллиона аллюнтов плюс транспортировка, и компания никогда не будет платить за лопоухость того, что подставил это дорогое оборудование под слом в результате игнорирования прогноза. Паучьи ноги снова спадают вниз, расставляясь под определенным углом в «зонтик», торопливо раскрываются сопла, где-то под изрезанной шрамами стальной шкурой дронбуров активируется маленькое черное кольцо, запаянное в глухую сферу из тжаеэлли-6, начинает вращаться, в доли секунды набирая сумасшедшие обороты, мгновенно раскаляясь, мгновенно же разливая ярчайший свет, который сожжет глаза любого любопытного счастливца за доли секунды, на сверхчувствительный к этому свету псевдометалл, чьи частицы начинают под его влиянием вибрировать в частоте, недоступной пока достоверному измерению, передавая колебания на сложную систему трансмиссий, совокупно – активируя еще более сложную систему реактивных двигателей и антиграв-излучателей трех порядков.

Черно-фиолетовая равнина Аараны пока молчит – лишь воет бесконечный ветер, и исходят газами разворошенные язвы на ее теле. Но дроны, как комары, которых вспугнуло что-то – может, дрожь кожи огромного животного, в которую они только что вонзали свои стилеты, внезапно стаей рвутся вверх, оставляя мгновенно растворяющиеся в беснующейся атмосфере струйки выработки топлива стартовых двигателей, позволяющим энергии толчкового импульса направлять теряющее вес тело дронбура вертикально вверх под действием излучения антигравов. Гулко ворочается в распахнутой настежь яме тяжелая металлическая воронка, в черное жерло которой до сих пор сливаются тонкие ручейки расплавленной породы. Дико воет ветер, и его вой, кажется, единственное, что имеет голос на этом мертвом куске камня, застывшего у далекого солнца… кажется. На миг в голос несущегося потока вкрадывается новый звук – именно на миг, так всегда бывает, и не просто так дежурные операторы его называют «крак». Крак – именно с таким звуком лопается скорлупа яйца, и новорожденный цыпленок выбирается на свет божий. Крак – с точно таким же звуком раскрывается капсула-тибеоор, в которой пять стандартных лет выращивается потомок многих именитых фамилий, в чьем геноме сплелись полипептидные цепочки великих воинов, ученых, ораторов, политиков, шоуменов, чье наследие было своевременно залито в генный пул. И крак – это тот самый звук, с которым раскалывается спекшаяся корка большой полыхающей топки под названием Аарана-Шестая, когда молодое, на короткое время задремавшее, ядро планеты просыпается, и…

– Уводим, уводим, шестнадцатый, бля, не мельтеши в секторе!

– Вигго, не ори, у дробов наведение барахлит, регулирую!

– ОБЩАЯ ТРЕВОГА!! АКТИВНОСТЬ ЯДРА, АКТИВНОСТЬ ЯДРА, ЭВАКУАЦИЯ ДРОНБУРОВ!! АКТИВНОСТЬ ЯДРА, АКТ…!!

– Тридцать первый, прием! Захир, слышишь?

– Юннас, отвали, не до тебя!

– Захико, не тормози, твои сейчас подпалятся, я докину мощности три восьмых, если хочешь. Цены знаешь!

Пласты сплавленной породы приходят в движение, словно чешуйки на теле огромной змеи, начинают шевелиться, начинают исходить мелкой, гулкой дрожью, распуская в стороны струи базальтовой пыли.

– Выволоку без тебя, отвянь!

– Подумай.

– … ЩАЯ ТРЕВОГА, АКТИВНОСТЬ ЯДРА, ЭВАК…!

– Миленка, слышишь?! Милена!! Миль!!!!

– Пятьдесят девятый, не загаживай эфир! Лезь на личный, тут…

– Игорь, Милена упала!!! У них накрылся отталкиватель, она сейчас…

– Твою мать…!

– Пятьде… Игорь, Дью – Милка где?!

– Да хрен его знает, ее обрубило, она ни координат, ни маяка… вроде в Ш-П-99… куда-то туда…!

– Двадцать седьмой тут… Дьюл, ты уверен?!

– Да уверен!! Аларм орал – что, не слышали?! Парни, давайте уже, ну, не жуем сопли!

– Что давать?

– Скиньте дронов вниз, они подцепят! Она еще может быть в воздухе, до касания сможем вытянуть!

– Комиссар Ижешко на связи, ОСК-94! Операторы, предупреждение – пока вербальное. Упавшего не подбирают!

– Принято, Ижешко-94, хлопни мои уши… Таня, ты понимаешь, что она сейчас сгорит?!

– Двадцать седьмой, у вас проблемы с пониманием директивы?

– Таня, там Миленка сейчас на грунте, и ее сейчас плазма жрать будет, ты, сука чертова, после этого сегодня СПАТЬ СПОКОЙНО ПОЙДЕШЬ, ШЛЮХА ТВОЯ ДРАНАЯ МАМАША??!!!!!!

Длинная шипящая полоса помех.