Глоток кислорода

Уважаемый Эрвин Гельмутович! Вот так и получается наша переписка — какими-то рывками. <…> Не дождавшись от меня ответа и получив от Дауба электронную версию последнего номера журнала, Вы написали ему письмо, в котором высказываете своё расстройство из-за того, что, во-первых, в Вашу «Прощай Германия» вкрались неточности в нашем введении, во-вторых, из-за сокращений текста, в-третьих, из-за того, что якобы получилось так, что Ваши очерки как будто обобщают, а это не так, Вы такой цели не преследовали, писали по впечатлениям только о своих родственниках — не более того. И сожалеете о том, что я сразу же не переслал Ваш мне ответ Даубу, о чём Вы меня просили (и повторяете его ему).

Отвечаю на все эти пункты. Неточности во введении на моей совести. Как год окончания Вашими родителями института (1940) был заменён на 1935-й, я не могу объяснить. Нашла на старика проруха. Видно, какая-то ассоциация сработала — то ли мой год рождения, то ли ещё что… Но разве это уж так принципиально и играет какую-то роль для не знающего Вас и Ваш род читателя? А что я приписал Вам окончание ТГУ с отличием, так я был уверен, что так оно и есть. Из содержания биографического и всех других текстов было явно, что Вы учились отлично, факт направления в аспирантуру сразу по окончании университета говорит об этом же (ну не посылают ведь в аспирантуру заурядных выпускников), а уж формальная сторона дела — буквально «красный диплом» — ну неужели это так важно? Я не думаю, что я тут фактически исказил информацию. Да Вы и сами, скорее всего, так не думаете, проявляя сверхщепетильную скромность. В любом случае простите мне, пожалуйста, эту маленькую формальную передержку.