Глоток зеленого шартреза

Ветер гонит тучу дыма,
Словно грузного коня.
Вслед за ним неумолимо
Встало зарево огня.

Только в редкие просветы

Темно-бурых тополей
Видно розовые светы
Обезумевших полей.

Ярко вспыхивает маис,

С острым запахом смолы,
И шипя и разгораясь,
В пламя падают стволы.

Резкий грохот, тяжкий топот,

Вой, мычанье, визг и рев,
И зловеще-тихий ропот
Закипающих ручьев.

Вон несется слон-пустынник,

Лев стремительно бежит,
Обезьяна держит финик
И пронзительно визжит.

С вепрем стиснутый бок о бок,

Легкий волк, душа ловитв,
Зубы белы, взор не робок –
Только время не для битв.

А за ними в дымных пущах

Льется новая волна
Опаленных и ревущих…
Как назвать их имена?

Словно там, под сводом ада,

Дьявол щелкает бичом,
Чтобы грешников громада
Вышла бешеным смерчом.

Все страшней в ночи бессонной,

Все быстрее дикий бег,
И, огнями ослепленный,
Черной кровью обагренный,
Первым гибнет человек.

ЦАРИЦА

Твой лоб в кудрях отлива бронзы,
Как сталь, глаза твои остры,
Тебе задумчивые бонзы
В Тибете ставили костры.

Когда Тимур в унылой злобе

Народы бросил к их мете,
Тебя несли в пустынях Гоби
На боевом его щите.

И ты вступила в крепость Агры,

Светла, как древняя Лилит,
Твои веселые онагры
Звенели золотом копыт.

Был вечер тих. Земля молчала,

Едва вздыхали цветники,
Да от зеленого канала,
Взлетая, реяли жуки.

И я следил в тени колонны

Черты алмазного лица
И ждал, коленопреклоненный,
В одежде розовой жреца.

Узорный лук в дугу был согнут,

И, вольность древнюю любя,
Я знал, что мускулы не дрогнут
И острие найдет тебя.

Тогда бы вспыхнуло былое:

Князей торжественный приход,
И пляски в зарослях алоэ,
И дни веселые охот.

Но рот твой, вырезанный строго,

Таил такую смену мук,
Что я в тебе увидел бога
И робко выронил свой лук.

Толпа рабов ко мне метнулась,

Теснясь, волнуясь и крича,
И ты лениво улыбнулась
Стальной секире палача.

ТОВАРИЩ