Глубь (СИ)

– Беру свои слова обратно, ты довольно привлекательно выглядишь, – на меня все больше наваливалась апатия и ощущение какой-то нереальности происходящего, словно я это не я и вот-вот должен проснуться.

– Виктор, быстрее бери баллончик, пока не отключился! – прикрикнула на меня Алин.

– А, что? Точно, зеленая хрень. Сейчас, есть тут такие, – наклонившись, лишь со второй попытки непослушными пальцами смог подобрать требуемое.

– Распыли его на парней, стараясь покрыть все раны равномерно, – голос девушки стал меня раздражать, вызывая желание послать ее к черту, но в очередной раз пересилив себя направил баллончик на тела.

При нажатии из него брызнула пена оранжевого цвета, которая при соприкосновении с телами, застывала, образуя твердую пленку. Убрав мешавшие остатки одежды, полностью залил их, стараясь не пропустить даже незначительные царапины. Затем перевернув их на живот, так же обработал спины. Потратив на все эти процедуры около двух лет, по моему субъективному мнению, я получил от уже ненавидимого мню голоса следующие указания.

– Теперь возьми инъектор красного цвета и введи каждому в районе затылка.

К аптечке я уже полз на коленях и автопилоте, выполняя указания, лишь бы поменьше слышать этот проклятый голос, не дающий мне провалиться в спасительное забытье.

Ткнув красным цилиндром чуть выше шеи, я нажал на кнопку и опять почувствовал, как ввелось лекарство. После получения дозы тела вздрагивали и затихали.

Наклонившись над Дереком, не услышал даже дыхания, хотя сейчас я не смог бы, наверное, и паровозный гудок услышать. Только голос Алин каким-то образом проникал в мой мозг, заставляя тело двигаться.

– Виктор, Виктор! – слова пробивались сквозь пелену разума и звучали так, как будто говорящий находился на другом краю вселенной.

– Возьми инъектор желтого цвета. Вот этот, молодец, правильно, введи его. Теперь пеной на лицо, не бойся не задохнешься, – теперь голос звучал успокаивающе, даже в какой-то степени умоляюще.

Задержав дыхание и закрыв глаза и рот, направил баллон на себя и нажал на кнопку. Пена начала покрывать меня мгновенно твердея. Откинув в строну опустевший баллончик и попробовал вздохнуть. На удивление, эта пена прекрасно пропускала воздух.

– Теперь вводи себе лекарство из синего инъектора, – Алин была настойчива.

Даже впечатления от того, как корежило парней после приема этого лекарства не смогли перевесит желание заткнуть ее и больше никогда не слышать.

– Будет не сильно больно, – почти прошептала девушка, словно больше убеждая себя, а не меня, – в желтом цилиндре было обезболивающее.

Я лег на спину и, приставив инъектор к распухшей шее, нажал кнопку, отправляясь в страну кошмаров.

Глава 7

Первые секунды я не ощущал ничего, кроме легкого покалывания, словно сотни маленьких иголочек легонько касались меня. А потом они раскалились и разом вошли в тело, выжигая изнутри.

Точно помню, что вначале кричал, проклиная всех, кого мог вспомнить. Создателей этого адского мира, тех по чьей вине я оказался здесь, эту троицу и в частности, эту куклу, которая обещала, что будет не больно, монстров, чьи детеныши сейчас питались моим телом и прорастали во мне.

Внезапно меня скрутило, и изо рта вырвались, прорывая корку лечебной пены, целые потоки крови вперемешку со слизью и гноем. Меня, словно выворачивало на изнанку, и промелькнуло ощущение, что сердце с легкими я уже выплюнул. Но вот, наконец, поток дряни иссяк, оставляя невыносимо мерзкое ощущение во рту и давая воздуху проникать в мой измученный организм.

Глаза были заляпаны пеной, и я не мог их открыть, а снять ее не позволяла слабость в руках. Мышцы словно одеревенели, словно я весь заржавел подобно механизму, оставленному без присмотра на длительное время.

Переживая подобные ощущения, я, как будто бы оказался заперт в собственной черепной коробке, вот только и спасительное забытье ко мне не приходило, не смотря на всю ту физическую и психологическую усталость. Но вот вдалеке раздался едва слышимый голос, звучавший с каждой секундой громче, а следом я ощутил, как волны тепла прокатываются по моему телу.

– Виктор! Виктор! Вик, ты меня слышишь! – зов звучал все настойчивее, заставляя вспоминать меня все те события, что были связаны с ним.

Попробовал ответить ему, но кроме неразборчивого мычания, которое сам толком не смог понять, ничего не выходило. Во рту было сухо, и любые движения языком вызывали только боль.

Руку поднять удалось только с третьей попытки, которая сопровождалась звуками радости и облегчения со стороны, как я все-таки вспомнил, Алин.

Пока непослушными пальцами сдирал с глаз пласты пены, чтобы была возможность смотреть, девушка не переставала радостно твердить мое имя на разные лады.

Наконец-то, продрав глаза, как в переносном, так и прямом смысле, почувствовал, что могу попробовать сесть, и это мне удалось даже с первой попытки. Сидел я посреди лужи дряни, вытекшей из меня. Даже комбинезон был покрыт какой-то гадостью зеленоватого цвета, словно все лишнее выходило из меня даже сквозь поры на теле, и одежда это пропускала сквозь себя.