Глубина

Девушка даже вспотела. «А если разжаловали не против, а ПО желанию подполковника? Ну, да, всякое бывает: влюбилась аристократка, принцесса Дома Коорт, в своего сослуживца. Влюбилась сильно, даже замуж выскочила. А потом одумалась. Мол, мешает такое замужество дальнейшей карьере и вообще. Вот и подставила своего муженька… Но тогда… Тогда он – свободен?..»

Тут Верда снова поймала на себе взгляд бой-сержанта, и её мысли потекли в другом направлении. «И что он уставился? Чего надо? Намекает, что я – не настоящий командир? Может и не стараться: сама знаю, что это – первый самостоятельный выход, да ещё и с „несыгранной группой“. И что? Все когда-то начинают. Вон, майор не выставляется – наоборот, всем даёт понять, что командир – я. И не надо на меня смотреть, как на несмышлёного щенка! Да, я – щенок, но я вырасту! И стану волкодавом!»

А бой-сержант Ленк думал, что наконец-то разобрался в происходящем. Ему доводилось служить под командой зан Далнов, и он хорошо знал: Дом Далн – это серьёзные бойцы и хорошие командиры. Должно быть, зан Далны договорились с кем-то в немалых чинах, а ещё вернее – с кем-то из боевых отставников – тех, кто ушёл в отставку без мундира, но с повышенной пенсией, чтобы старый тигр натаскал юного тигрёнка. «Вот потому-то этот Клей, – рассуждал Ленк, – временный майор. А на действительной, поди, в полковниках ходил. Если не в генералах. Должно, лямку с кем-то из Далнов тянул, вот и попросили старого товарища дочку-внучку проконтролировать. Чтобы сдуру чего не того не накомандовала…»

Он ещё раз посмотрел, как лейтенант внимательно слушает коммуникатор, и по-доброму ухмыльнулся: «А девчонка-то не совсем дура. Сначала ершилась, а теперь, поняла, что училище – это одно, а настоящий бой – совсем другое. Вон как своего наставника слушает – аж рот приоткрыла… – он снова усмехнулся. – Будет из этой „Красотки“ толк, будет. Чтоб мне никогда нашивок штаб-сержанта не носить!..»

…Пленник быстро и точно сообщил всё, что знал. Для верности Виктор повторил пару вопросов, убедился в идентичности ответов, после чего бесстрастно ударил пленника ножом. Аккуратно, чтобы не забрызгать кровью ни себя, ни своих солдат.

– Клей – Красотке. Информация принята?

– Все ясно, Клей, – прожурчало на другом конце. – Я всё занесла в планшет. Предлагаю сходящийся удар по точкам Два-Би и Два-Дак.

Виктор развернул экран планшета, посмотрел…

– Предлагаю внести поправку, – посоветовал он. – Точка Два-Дак не подходит, а потому провести сходящийся удар по точкам Два-Би и Два-Эрга.

Лейтенант зан Далн не ответила, и Виктор пояснил:

– Точка Два-Дак имеет выход в соседний сектор. Проводить удар без согласования с соседями… – он замолчал, давая девушке возможность самой найти ошибку.

Коммуникатор ещё несколько секунд помолчал, затем озвучил короткое энергичное ругательство, а потом Верда обозвала себя «тагамьей задницей» и подтвердила, что сходящийся удар будет наноситься так, как предложил Афанасьев. Попутно она сообщила, что немедленно свяжется с соседями с тем, чтобы они были готовы к появлению отходящего противника.

Пограничник прикинул расстояние до точки Два-Эрга и повернулся к Тоолу:

– Короткий отдых, разрешаю приём пищи.

Сержант тут же рявкнул, и штурмовики уселись прямо кто где стоял. Вскрывались пакеты с сухим пайком, заходили по кругу фляги с тонизирующим. Бойцы бодро жевали и с видимым наслаждением чавкали, хотя Виктор прекрасно знал: чтобы найти в сухом пайке не то, что деликатесы, а и просто сколько-нибудь вкусную еду – это надо очень постараться!

– Господин майор, а вы что же?

Кто-то из штурмовиков протянул ему галету с куском вяленого мяса, сержант подал флягу. Афанасьев кивнул, принял еду и, в свою очередь, вытащил из своего офицерского пайка несколько шоколадок – именно так он именовал сладкие, разбитые на квадратики плитки. Внешне они и впрямь напоминали шоколад, но на вкус отличались и весьма, а кроме того, обладали стимулирующим эффектом. Штурмовики разобрали угощение с благодарностями: даже такая примитивная сладость была много лучше, чем простые тонизирующие таблетки или кислое питье.

Почти в ту же минуту, как самый ленивый едок прожевал последний кусочек, ожил коммуникатор:

– Красотка – Клею. Мы начинаем выдвижение на исходный рубеж.

– Принято, Красотка. Мы – тоже, – Виктор повернулся к своим бойцам: – Закончить приём пищи! Становись!

Штурмовики быстро преодолели расстояние до того места, которое Афанасьев наметил в качестве района сосредоточения. Оглядев своих подчинённых, пограничник в который раз помянул тихим незлым словом предыдущего командира, ухитрившегося за полчаса боя потерять все четыре разведывательных дрона. Посылать штурмовиков, которых и так уцелело не так, чтобы много, на разведку не хотелось ужасно, и от отчаяния он попытался подключиться к системе наружного наблюдения шлюзов. К его изумлению, администрация Вардора не озаботилась её заблокировать, а большая часть камер, как ни странно, уцелела.

Виктор тут же выматерил себя за то, что не догадался сделать этого раньше, и связался с Мийрой: