Глубина (сборник)

– Да позови ты ее… – предложил Чингиз.

– Конечно, посиди, если что, так заночуй… – сказала Вика. С неуверенностью и растерянностью. – А по голосу ты не пьян… Если будешь возвращаться поздно, открой дверь сам и не шуми…

– Наверное, вернусь под утро, – сказал я. – Так что любовников не зови, конфуз выйдет. Слушай… может быть, ты тоже подъедешь? Интересный дом… интересные люди.

Я буквально почувствовал, как она колеблется. Мы не выбирались никуда вместе уже чертову уйму времени. В глубину Вика ходить перестала, а в реальности… в реальности у нас оказались слишком разные интересы.

– Знаешь, я наверное, не соберусь. Поздно уже. Не пей слишком много, ладно?

– Конечно.

– Отдыхай. Я правда рада, что ты куда-то выбрался.

Когда я положил трубку, то поймал восхищенный взгляд Падлы.

– Нет, слушай, где ты взял жену, которой можно сказать, что решил выпить пива и водки с друзьями?

– В глубине.

Падла мрачно кивнул.

– Да… Бывает. Я тоже однажды такую там встретил… А потом оказалось, что ей сорок лет, и она – мужчина, глава клуба мазохистов…

– Падла, ты можешь что-нибудь выяснить у своего нанимателя? У этого… дайвера.

Хакер дернул плечами.

– Вот уж вряд ли. Деньги он перевел сразу и очень профессионально. А встреча была назначена лишь при успехе операции.

– Ты все равно сходи.

– Схожу, ясен перец. Но удачи не жди. Что имеем, от того и пляшем – компания «New boundaries» с ее хитрой охраной.

– Он знал, – сказал я. – Наверняка знал, что дело нечисто…

– Что с того?

– У нас это не принято… было не принято. Подставлять привлеченных сотрудников. Как он выглядел, этот дайвер?

– Мы три раза встречались. Первый раз – тощий паренек-очкарик, наивный такой, растерянный… лицо европеоидного типа. Нестандартный, но и не слишком хорошо сработанный. Второй раз – роскошная блондинка, штучная работа «от кутюр». Третий раз – пожилой, усталый, чем-то озабоченный…

– Понятно. Хоть какие-то общие детали в облике сохранял?

– Европеец. Все три раза. – Падла подумал. – Нет, больше ничего особенного.

– А проследить ты его не смог?

– Он пользовался старой защитой, Леонид. Где-то полуторалетней давности. Но очень качественной и отлаженной. Я не рискнул отслеживать слишком уж рьяно, у него в кармане могла оказаться пара запасных тузов.

– Ну что, остаешься? – спросил Чингиз. – Постель найдем, не сомневайся.

– Наша постель – коврик от компьютерной мыши! – рявкнул Падла и захохотал. – Давай, дайвер. Оставайся.

Я посмотрел на DVD-диск на столе.

– Нет… наверное, я все-таки поеду домой. Пока метро еще ходит.

– Очнись, метро еще три часа будет ходить, – глянув на часы, отрезал Чингиз. – А вообще-то, я тебя сам отвезу.

– Ты же пьяный! – вскинулся Пат.

– Хорошо, я посижу, но доеду на метро… – сдался я.

Чингиз молча подвинул ко мне рюмку.

111

Туман.

Серая мгла.

Снова нет ни направлений, ни расстояний. Бреду сквозь слоящиеся молочные пласты. Чем-то пахнет… то ли свежим бельем, занесенным с мороза, то ли отшумевшей грозой…

Оглядываюсь – ни огонька, ни проблеска.

Ведь он же был… я помню, он был…

Где-то там, за нитяным мостом, там, где сходятся стены огня и льда…

Я не выбираю направления. Почему-то я уверен, что куда ни идти, куда ни бежать, рано или поздно впереди вспыхнет свет – и встанут из тумана мерцающие стены: алый огонь, синий лед.

И свет вспыхивает. Едва-едва, призрачный, колдовской огонек, мутный и неясный.

Не бегай за блуждающими огоньками, когда идешь по болоту!

Я бегу.

И все сильнее ощущение, что кто-то идет совсем рядом. Не то крадется за мной, не то конвоирует, не то охраняет… Ступает мягко, неспешно, но не отстает.

Пусть.

Левая стена – синий лед, правая – алый огонь. Они уходят в небо, в серый туман без конца и начала, они поднимаются из бесконечной бездны.

Я стою, занеся ногу над туго натянутой струной. Левую руку пробирает холод, правую жжет огонь. Это как игра, сорвавшись – можно начать снова. Это как игра, как игра…

Только очень больно.

И каждый раз начинаешь сначала.

– Ты не пройдешь, Леня…

Что-то новенькое!

Первый раз в этом царстве мертвых туманов и обжигающих скал я слышу голос.

Знакомый голос.

Я пытаюсь обернуться, но тень за спиной ускользает, смещается в сторону, так быстро, что мне не успеть посмотреть ей в лицо.

– Но ведь я должен? – спрашиваю я.

– Да. Но это не значит, что ты пройдешь…

Все. Голос уходит, растворяется…

Только нить под ногами. Только стены вокруг.

И слабый, дрожащий, умирающий огонек впереди…

Я иду.

Сегодня – легче. Почему-то легче. Может быть, тот, кто идет позади, наконец-то попал в ногу. Может быть, он остался на той стороне моста.

А может быть, я сам научился ступать в такт…

Левая стена – синий лед, распятый силуэт на колючих иглах. Он предпочел упасть в эту сторону, он испугался правой стены, чье пламя сжигает дотла.

Может быть, это мое собственное тело…