Глубина в небе

— Видишь? Ни у кого из пятерки нет повреждений суставов; мы не вправе себе позволить потери человеческих ресурсов. У нас их так мало, а полностью контролировать гниль Рейнольт не может. Но больше года прошло с тех пор, как у нас случилась последняя неприятность медицинского толка, да и та почти неизбежная. Каким-то образом у неотвязника прободение прямой кишки нарисовалось уже после медицинской проверки. Он был изолирован. Его производительность все падала и падала, но мы не вкуривали, в чем тут проблема, пока не унюхали вонь. — Значит, раб сгнил изнутри, и ему некогда было пожаловаться на боль, а присмотреть за ним никто не удосужился. Трада Силипана интересовала только средняя производительность.

Они добрались до верха и оглянулись на бормочущую, плотно упакованную людскую массу.

— В одном ты прав, дражайший оружейник Тринли. Если этих людей заставить заниматься арифметикой или сортировкой строк, это было бы глупой шуткой. Малюсенький процессор в кольце на пальце такие вещи делает в миллиард раз быстрее человека. Но ты слышишь, как неотвязники болтают?

— Ага, и это чушь полная.

— Это внутренний жаргон; они его очень проворно вырабатывают, если их по командам разбить. Но суть в том, что низкоуровневыми машинными функциями они не занимаются. Они используют наши вычислительные ресурсы. Видишь ли, для нас, авральников, неотвязники — следующий над программным уровень системы. Они умеют использовать человеческий интеллект, но так настойчиво и терпеливо, как способны только машины. И вот почему так важны несфокусированные спецы, особенно техники вроде меня. Фокус бесполезен, если нет нормальных людей, которые бы его направляли, подыскивали надлежащий баланс аппаратного, программного и фокусированного обеспечения. При правильном подходе эта комбинация окажется мощнее всего доступного вам, Чжэн Хэ.

Фам уже давно это понял, но, отрицая, выманивал из авральников вроде Трада Силипана деталь за деталью.

— Так что же делает эта группа?

— Давай посмотрим. — Он жестом показал Фаму опустить наглазники. — Видишь? Мы их распределили по трем группам. Третья — слой маршрутизации, неотвязники, которых легко перенаправлять. Они хороши для рутинных задач вроде прямых запросов. Средняя — программисты. Как боевой программист, ты должен этим заинтересоваться. — Он вывел некоторые диаграммы зависимостей. Прибабахнутый бред, колоссальные блоки без явной эволюционной когерентности. — Тут переписан код селекции целей для ваших собственных систем оружия.

— Мусор. Я в жизни с таким не смогу работать.

— Ты — нет. Но программист-менеджер, например Рита Ляо, сможет, пока у нее в подчинении программисты-неотвязники. Она заставляет их переделывать и оптимизировать код. Они делают то, на что обычные люди способны только в состоянии бесконечной сосредоточенности. В хорошей среде разработки такие неотвязники выдали код примерно вдвое короче ваших исходников — и впятеро быстрее на том же «железе». И вдобавок сотни багов выловили.

Фам ответил не сразу. Он полистал лабиринтоподобные диаграммы зависимостей проекта. Он много лет копался в оружейных программах. Конечно, баги там были, как и в любой крупной системе. Но оружейный код — продукт тысяч человеко-лет работы и постоянных усилий по оптимизации и отлову погрешностей… Он отключил обзор и посмотрел через прозрачные наглазники на ряды рабов. Какая ужасная цена… и какие превосходные результаты.

Силипан хмыкнул:

— Тринли, тебе меня не одурачить. Ты впечатлен.

— Ну если это в натуре работает, то да. А чем занята третья группа?

Но Силипан уже летел обратно, к двери.

— А, эти. — Он пренебрежительно махнул в сторону штабеля неотвязников справа. — Рейнольт новый проект запустила. Мы продираемся через ваш флотский системный код, ищем ловушки, всякое такое.

Погоня за дикими гусями[11] — занятие для сисадминов-параноиков, но после только что виденного… внезапно Фам почувствовал тревогу. «Сколько у меня времени, прежде чем они заметят какие-нибудь из моих собственных древних придумок?»

Они покинули групповой зал и стали спускаться обратно по центральной башне.

— Видишь ли, Фам, вы — вы все, Чжэн Хэ, — слишком зашорены. Вы такими выросли. Вы просто знаете, что определенные вещи невозможны. Я видел у вас в книжках такие клише: «Мусор на входе дает мусор на выходе»[12], «С автоматикой проблема в том, что она делает именно то, о чем ты просишь», «Автоматика к творчеству неспособна». Человечество тысячелетиями мирилось с такими заявлениями. Но мы, авральники, их опровергли! С неотвязной поддержкой я получаю недвусмысленные результаты из двусмысленных входных данных. У меня налажен эффективный перевод с естественных языков. Автоматика выдает суждения человеческого качества!

Они спускались со скоростью несколько метров в секунду; встречный трафик в это время был разреженным. Свет на дне башни становился ярче.

— Ну да, так что там с креативностью автоматики, гм? — Об этом Трад обожал распространяться.