Глубина в небе

— Да, но они хотя бы были людьми. А у Чжэн Хэ оставалось куда больше ресурсов. Короче, стали они договариваться. Продвигали местную технологию как могли. Настроились покорить планету. И, стоит отметить, добились своего. Но с каждым шагом увязали все глубже. Исходный экипаж доживал свои дни в каменных замках. У них даже гибернаторы и те отказали. Гибридная цивилизация канберранцев и коробейников в итоге стала чрезвычайно могущественной и высокоразвитой, да вот беда — исходному экипажу в эту прекрасную пору жить уже не довелось.

Возвращаясь, вахтмастер и его заместитель почти достигли главного шлюза. Брюгель пролетел вперед, медленно развернулся, опустившись на стену ногами, как на палубу. Он напряженно воззрился на приближавшегося Нау. Нау приземлился, позволив ножным крюкам затормозить поворот.

— Ритсер, подумай о том, что я тебе рассказал. Наше Изгнание — вынужденная необходимость, а награда будет богаче, нежели ты способен себе вообразить. Тем временем, думаю, мы уладим твою проблему. Вахтмастер страдать не должен.

На лице молодого человека возникло выражение удивленной благодарности.

— Б-благодарю вас, сэр. Мне только и требовалось, что небольшая помощь.

Они еще несколько минут беседовали, определяя необходимые компромиссы.

Возвращаясь с «Суивира», Томас нашел время поразмыслить. Из его шлюпки было хорошо видно блистающее впереди скальное скопление и небо за ним, истыканное неправильной формы времянками, складами, кораблями на приколе у астероидов. В межвахтье людской поток между ними высыхал. Даже работников Киви не видать — наверное, трудятся где-нибудь в тени скал. Далеко за алмазными горами парила в гордом одиночестве Арахна. Великий океан ее сегодня во множестве мест закрывали облака. Тропическая зона конвергенции, однако, отчетливо проглядывала на синем фоне. Все сильнее мир пауков напоминал архетипическую Мать-Землю; таких планет одна на тысячу — там люди могут высадиться и основать процветающую культуру. Еще лет тридцать с небольшим она будет выглядеть раем — а потом солнце погаснет снова. «И к тому моменту мы ее захватим».

Сейчас он еще немного повысил вероятность окончательного успеха. Он раскрыл тайну и пресек риск, в котором не было нужды. Губы Томаса дернулись в невеселой усмешке. Ритсер ошибался, воображая, что жизнь старшего племянника Алана Нау легка. Да, Алан Нау благоволил Томасу. С самого начала было ясно, что именно Томас унаследует главенствующую роль дяди Нау в Аврале. Это и порождало проблему, это и делало Томаса источником угрозы для старшего Нау. Наследство — даже в семьях вахтмастеров — обычно получают убийством. Да только Алан Нау оказался умней. Он стремился вручить власть своему племяннику, но не раньше чем Алан проживет и процарствует отмеренный судьбой срок. Отправляя Томаса Нау в экспедицию к В(ы)ключенной, дядя проявил себя государственным мужем высшего класса, чем спас и себя, и вероятного преемника. Томас Нау вынужден будет отсутствовать на политической сцене более двух веков. А когда вернется, в распоряжении у него окажутся ресурсы, достаточные, чтобы продлить господство семьи Нау.

Томас часто задумывался, не саботажник ли Ритсер Брюгель. Дома этот парень казался неплохим кандидатом на должность вице-вахтмастера. Он был молод, но уже отличился при зачистке верфей Лорбиты. Происходил Ритсер из френкийцев; родители его первыми поддержали вторжение Алана Нау. Насколько возможно, власти Аврала сопровождали каждое завоевание теми же отягчающими факторами, какие проявились в Чумные Годы на Балакрее: миллионами смертей, мозговой гнилью, установлением класса вахтмастеров. Молодой Ритсер превосходно приспособился ко всем требованиям нового порядка.

Но когда началось Изгнание, он совсем от рук отбился, порази его Зараза. Стал безответственным, неряшливым, почти высокомерным. Частично это объяснялось ролью громилы, которую Нау ему определил, но Ритсеру даже играть не было нужды. Он замкнулся в себе, перестал сотрудничать. Напрашивался очевидный вывод. Враги семьи Нау — люди умные и дальновидные. Возможно, им каким-то образом удалось пропихнуть своего агента через заслон службы безопасности дяди Алана.

Сегодня эта загадка обрела объяснение, подозрения оказались развеяны. Это не саботаж, это даже некомпетентностью не назовешь. Вице-вахтмастер страдал от подавляемых желаний и оказался слишком горд, чтобы заявить о них в открытую. В цивилизованной обстановке эти потребности удовлетворить было бы несложно: они относились к нормальным, прирожденным, хотя и не афишируемым правам каждого вахтмастера. Здесь же, в глуши, почти что на обломках кораблекрушения… Ритсеру и впрямь туго пришлось.

Шлюпка промелькнула над верхними шпилями Хаммерфеста и нырнула в их тень.