Глубина в небе

– Она делает только то, что должно быть сделано, Рейнольт. Вы слишком долго проработали с автоматами.

У Рейнольт было одно качество: хоть она была непробиваема даже по меркам эмергентов, ей абсолютно не была свойственна злопамятность. Иногда с ней даже можно было спорить. Но если она не допустит его к Триксии…

Рейнольт посмотрела на него пристально.

– Вы ведь не лингвист.

– Верно, но я – человек Кенг Хо. Чтобы стать тем, чем мы стали, нам надо было научиться понимать сердце тысяч людских культур и пары не человеческих тоже. А вы болтались в этом конце людского космоса, где все языки основаны на нашем вещании. Есть языки, которые отличаются от него колоссально.

– Да. Вот почему ее гротескные упрощения неприемлемы.

– Нет! Вам нужны люди, которые по-настоящему поймут склад ума другой стороны, которые смогут показать остальным, что важно в отличиях этой расы. Да, имена пауков, которые дает Триксия, выглядят глупо. Но эта группа «Аккорд» – молодая культура. И их имена все еще несут значения слов повседневного языка.

– Не все, и только фамилии, а не имена. На самом деле реальная речь пауков сливает имена и фамилии – взаимопроникновение.

– Я вам говорю, Триксия делает то, что надо. Спорить могу, что имена их взяты из более древних и родственных языков. Заметьте, что они почти имеют смысл – некоторые.

– Да, и это хуже всего. Некоторые напоминают заимствования из лэдильского или аминского. Вот эти лэдильские единицы – «часы», «дюймы», «минуты» – это же невозможно читать.

У Эзра тоже были проблемы с этими дурацкими лэдильскими единицами, но он не собирался признать это перед Рейнольт.

– Значит, Триксия видит вещи, относящиеся к ее переводу, как аминский или лэдильский относятся к низскому, на котором говорим мы с вами.

Рейнольт замолчала на долгие секунды, глядя пустыми глазами. Иногда это значило, что обсуждение закончено, и она просто не потрудилась сказать ему, что он свободен. Но это могло значить и то, что она изо всех сил старается понять.

– Значит, вы говорите, что она подходит к более высокому уровню перевода, давая нам озарение ценой нашего осознания себя.

Типичный для Рейнольт анализ, неуклюжий и точный.

– Да! Именно так. Вы все еще хотите получить перевод со всеми указателями, исключениями и предостережениями, поскольку наше понимание только развивается. Но сердце хорошей торговли – это брюхом почуять, чего хочет и чего ждет другая сторона.

Это объяснение Рейнольт приняла. В любом случае Нау предпочитает упрощения, даже с лэдильской чудью.

Шло время, и все больше и больше переводчиков принимало условности Триксии. Эзр сомневался, хватит ли кому-нибудь из не-фокусированных эмергентов квалификации, чтобы судить о правильности перевода. А сам Эзр, вопреки своим уверенным речам, все больше и больше сомневался. Мета-перевод Триксии с паучьего языка был слишком похож на историю Веков Рассвета, которую он излагал ей до нападения. Это могут не заметить Нау или Рейнольт, но для Эзра это была его специальность, и он замечал слишком много подозрительных совпадений.

Триксия последовательно игнорировала физическую природу пауков. Может быть, и это было оправдано, если учесть, сколько людей испытывают к паукам отвращение. Но эти существа были абсолютно не гуманоидными по форме, куда более чуждыми по внешнему виду и жизненному циклу, чем любые известные Человечеству. Некоторые конечности у них выполняли те же функции, что у людей челюсти, и ничего похожего на кисти и пальцы у них не было – они работали с предметами с помощью многочисленных ног. И эти различия были в переводах Триксии почти невидимы. Бывали изредка упоминания «остроконечной руки» (может быть, форма стилета, в которую может быть свернут передний сустав ноги), или средних или задних рук – но это и все. В школе Эзр видал столь же приближенные переводы, но те были сделаны экспертами, имеющими опыт многих десятилетий работы с клиентами.