Глубокая, как река

«Боже правый! Какое же я чудовище! — упрекнул себя полковник. — Произошло несчастье, погибла моя жена, а я испытываю облегчение и думаю о другой женщине». Но внутренний голос подсказывал, что винить себя не в чем. Ведь это непомерные амбиции Тиш погубили его любовь к ней, так же как она сама убила дитя, которое они зачали. Но неужели теперь и он, Сэмюэль, опустился до уровня своей жены, стал настолько холодным и расчетливым, что может думать лишь о своей выгоде, когда происходит страшная трагедия?

Сэмюэль вздрогнул, ощутив на плече руку Сантьяго, и начал постепенно приходить в себя, отбросив сомнения и терзания.

— Надо полагать, плохие новости. — Сантьяго налил им обоим виски, пока Сэмюэль перечитывал письмо, и молча вручил полковнику стакан.

— И да и нет. — Шелби провел рукой по волосам и нервно выругался. — Конечно, мне не следовало бы так говорить. Новость и впрямь плохая — погибла Летиция, утонула, когда вместе с Ричардом плыла на лодке по Джеймс-Ривер. Ричард, наверное, места себе не находит оттого, что не смог ее спасти.

Куинн наблюдал, как Шелби залпом опорожнил стакан и тут же наполнил его снова.

— Летиция была самовлюбленной и взбалмошной женщиной, — проговорил Сантьяго. — Мне не раз доводилось встречать подобных ей. Честно говоря, я не женился на такой только по счастливой случайности. Тебе совсем не обязательно горевать из-за ее смерти.

— Однако испытывать чувство облегчения тоже недостойно, — возразил Шелби. — Едва узнал о смерти жены, как перед глазами замаячила рыжая красотка. — И полковник обругал себя последними словами.

— Незачем терзаться, — внушал Сантьяго. — Не твоя вина, что ты не можешь оплакивать Летицию и конец несчастливой семейной жизни.

Сэмюэль, глубоко задумавшись, казалось, уже не слушал его.

Эмори Вескотт был доволен. Нельзя сказать, чтобы полностью и совершенно, поскольку утратил постоянный источник дохода, который обеспечивало участие девчонки в скачках, да и его репутации был нанесен ущерб, когда стало ясно, кого он использует в качестве жокея. Отныне Оливии будут чураться, перестанут принимать в обществе и она станет для опекуна обузой. Однако хитрый торговец уже подыскал ей применение и при мысли об этом удовлетворенно хмыкнул. Потом откинулся на спинку сиденья своего городского экипажа и подставил лицо теплому утреннему солнцу, предвкушая беседу с полковником Шелби.

Конечно, все передряги свалились на голову Эмори по вине мерзавца Стюарта Парди. Впрочем, он понес наказание: его официально дисквалифицировали, победу не засчитали, и теперь Вескотту не придется выкладывать проигранную внушительную сумму. Ну а что касается Цыганки… этот обуреваемый страстью болван Шелби после предложения, которое намеревался сделать ему Вескотт, того и гляди еще заплатит за кобылу из своего кармана. Представив себе, как все может обернуться, Эмори удовлетворенно ухмыльнулся, заранее поздравляя себя с успехом. По его мнению, все складывалось как нельзя лучше. Проиграв полковнику пари, торговец получил искомый предлог и мог изложить свое предложение, которое теперь не покажется опытному шпиону подозрительным.

Коляска остановилась перед торговым складом Куинна на Мейн-стрит, массивным каменным зданием, из дверей которого доносился запах вывешенных для просушки звериных шкур. Шкурки, в первую очередь бобровые, служили в долине Миссури валютой, которая имела больше хождения, нежели монеты и ассигнации, — они не так часто встречались в этой глуши. На Западе предпочитали бартер, обмен товара на товар. Эмори Вескотт подумал о бартере, который намеревался провернуть в самое ближайшее время, и вновь самодовольно улыбнулся.

7

Сэмюэль знакомился с фирмой Куинна, перелистывая пухлые книги бухгалтерского учета. Одна за другой перед глазами мелькали страницы, испещренные мелким бисерным почерком. Выстраивались в длинные колонки списки товаров, включая меха и кожи, кремни для ружей и ленты для дам. Не жалея времени и сил, клерки вели строжайший учет всего, что закупала и продавала процветающая компания.

— Неужели ты ежедневно просматриваешь все это? — поинтересовался полковник, когда они с шурином вышли в огромное складское помещение, оставив позади тесную конторку, где трудолюбиво скрипели перьями служащие.

— Нет, конечно, — рассмеялся Сантьяго, — только выборочно, на предмет серьезных несоответствий.

Они миновали ящики, картонки и бочки, поступившие с Восточного побережья, и связки пушнины, доставленной с необъятных просторов Дикого Запада, и остановились перед дверью кабинета Куинна. Хозяин пригласил гостя внутрь, сам прошел к широкому дубовому столу, сел в кресло, быстро просмотрел нужные документы и передал их Шелби.