Глубокая, как река

Однако шататься по узким улицам прибрежного района Сент-Луиса с наступлением темноты было опасно даже для юноши. Из широко распахнутых дверей питейных заведений несло табачным дымом и винными парами, доносились звуки разухабистых песен, которые ревели пьяными голосами французы, и гремели страшные ругательства англосаксов, схватившихся в очередной драке. Оливия разыскала подвал в заброшенном доме на Сэконд-стрит и там заночевала. На рассвете она пошла к пристани в конце Маркет-стрит, где рассчитывала наняться в команду одной из плоскодонных лодок с грузом пушнины, отправлявшихся в Новый Орлеан.

Вскоре выяснилось, что найти работу непросто. Работать на тяжелых лодках могли только крепкие и сильные мужчины, и, когда предлагал свои услуги хрупкий юноша, ему отвечали смехом и гнали прочь. После десятка безуспешных попыток Оливия начала терять надежду, и в каждом встречном ей стали мерещиться агенты опекуна, готовые ее схватить и отволочь назад. Девушка почти совсем отчаялась, когда внимание ее привлекла бурная сцена между смуглым испанцем и изрядно помятым французом. Оливия незаметно приблизилась, чтобы лучше слышать.

— Ты обещал, Батист, что найдешь мне крепкого мужика, а его нет. Значит, денег не получишь, — кричал испанец, изъяснявшийся на английском с таким акцентом, что понять его можно было с большим трудом.

— Месье Лиса! Войдите в мое положение, — молил француз. — Мне позарез нужны деньги, чтобы вернуться в Новый Орлеан, или моя Мари убьет меня.

Оливия поняла, что темноглазый испанец с кустистыми бровями — это не кто иной, как Мануэль Лиса, купец из Нового Орлеана, о котором не раз упоминал Вескотт. Лиса не так давно начал закупать меха в Сент-Луисе, на чем заработал кучу денег и нажил немало врагов, и о нем ходили самые противоречивые слухи. Набравшись храбрости, девушка подошла к французу, отступившему с убитым видом в сторону, когда испанец, махнув рукой, удалился.

— Я невольно подслушал ваш разговор, — небрежно бросила Оливия по-французски, вытерла грязные ладони о штаны и лихо засунула большие пальцы за пояс.

— Ну и что? — язвительно спросил Лакруа. У него немилосердно трещала голова с похмелья и не было никакого желания слушать лепет чумазого мальчишки.

— Я ищу работу, — пояснила Оливия и не моргнув глазом соврала: — У меня есть опыт. Я не раз ходил на плоскодонных судах от Нового Орлеана до военных фортов на Миссури.

— Да ты не сможешь шест поднять, — рассмеялся француз. — И вообще, у тебя молоко на губах не обсохло.

Оливия постаралась припомнить все, что случалось слышать от опекуна, когда он рассказывал о своих походах по реке, набрала в грудь побольше воздуха и затараторила:

— Мне доводилось тянуть лямку по горло в студеной воде и разбирать завалы. Когда наша лодка застряла у преграды, кого, как не меня, послали залезть на дерево с веревкой, чтобы можно было поднять и перетащить судно. А сплавиться вниз до Нового Орлеана — это мне вообще раз плюнуть.

В налитых кровью глазках француза засветился интерес. Паренек, видно, и впрямь бывалый. Правда, он почему-то решил, будто Лиса держит путь в Новый Орлеан, хотя в действительности он отправлялся вверх по Миссури. Но не беда. Купец уже набрал основную команду, и мальчишке тоже дело найдется. С тяжелой работой сопляк, конечно, не справится, но сможет нарубить дров и принести воды, когда разобьют лагерь.

— Ладно, — неожиданно согласился Лакруа, — пошли со мной. Только держи язык за зубами, пока я буду вести переговоры с хозяином.

Спустя час Батист Лакруа получил деньги за мальчишку и сразу же оплатил проезд до Нового Орлеана, где его с нетерпением ждала грозная супруга. А Мануэль Лиса, правда, после серьезных колебаний, принял в свою команду юношу по имени Олли в качестве помощника кока. Естественно, «юноша» не ведал, что судно направляется в сторону, прямо противоположную той, куда он намеревался держать путь.

8

Джеремия, дворецкий Вескотта, с низким поклоном проводил офицера в столовую. В высокие окна за спиной восседавшего за длинным столом хозяина дома лился яркий утренний свет. Видимо, Вескотт только что плотно позавтракал, и служанка убирала грязную посуду.

— Доброе утро, полковник. Я ожидал вас, но думал, что вы появитесь несколько позже. Хотите кофе? Могу предложить бисквиты и ветчину. Сэлли отлично готовит.

— Если вы в самом деле желаете мне что-то предложить, как насчет Оливии? — холодно спросил Шелби, с большим трудом сдерживая гнев. Предыдущей ночью он просидел в гостиной до двух часов, а потом вскочил в седло и проскакал до дома Вескотта, опасаясь, что в пути на девушку могли напасть бандиты. Кроме того, полковник начал подозревать, что его надули. Не обнаружив никаких следов Оливии, он вернулся домой, допил оставшийся в бутылке коньяк и решил, что девушка отвергла сделку, предложенную опекуном. Настроение у полковника было прескверное.