Глубокая охота

– Что, серьезно?! – не поверил Ярослав. По его мнению, почти весь экипаж «Имперца» нуждался скорее в особой диете, превосходящей по калорийности обычные флотские пайки. Конечно, до войны девушек-подростков на флот не брали, но в отношении парней подобный вид в медицинских отчетах проходил как «лёгкая дистрофичность личного состава». И хотя навигатор приятно выделялась на фоне некоторых существ не очень-то пока определяемого пола из костей, суставов и натянутой кожи тем, что уже вполне себе круглилась в некоторых местах, вес ей стоило скорее набирать, чем пытаться сбросить.

– Акустик – командиру: два контакта, восемь с половиной, один-два-шесть.

«Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь… а знаешь ли ты? Пока охотники курс не меняли… ну или меняли совсем незначительно. Впрочем, пока им это и не особо нужно, даже если они нас слышат, мы на встречно-сходящихся курсах».

– Дистанция семь, – доложила Рио-Рита, – скорость прежняя.

Пора реагировать, дальше тянуть будет уже подозрительно.

– Лево двадцать, ход уменьшить до среднего.

Чтобы отвлечься, фон Хартманн позволил себе помечтать – о волшебном далеком будущем, когда на подводных лодках появятся чудо-экраны, отображающие боевую обстановку в реальном времени. По слухам, на больших кораблях что-то подобное уже имелось, но глубинникам пока требовалось держать всю картинку в голове. Именно поэтому при отборе в училище особое внимание уделялось оценкам по геометрии. А дальше уже шло разделение на тех, кто хорошо может оперировать многомерной задачей в аудитории на берегу, и на тех, у кого получалось хоть как-то, но делать это на глубине, под вражеской атакой. Когда звук гидролокатора заставляет натянутые нервы…

– Акустик – командиру: дистанция две тысячи.

Вот и пошёл отсчет в ярдах.

– Лево двадцать пять, приготовить к сбросу «трикстер».

Фон Хартманн снова попробовал представить себе вражеского командира. На этот раз уже серьезней – не лощеного аристократа, какое там. Помятый морем и жизнью мужик, под, а то и за сорок, «вечный старпом»; по выслуге уже давно должен был получить собственный корабль, но все время находился кто-то более родовитый или наделенный даром, так что еще пару лет – и отставка; на пенсию в большом порту толком не прожить, а в глушь неохота, хочется ближе к морю, чтобы хоть гулять вдоль берега, пока остатков здоровья хватит. Но не было счастья, да война помогла, тянуть лямку на эскортных посудинах желающих мало, а для тебя самое то, шанс показать, что ты чего-то стоишь, пусть и обделен талантами. Сейчас вы идете уступом, бомбометная команда на корме уже подготовилась к атаке. Есть у тебя носовая многостволка? Даже если есть, ты её не любишь, обычными бомбами привычнее, да и надежнее.

– Дистанция – тысяча!

– Сброс «трикстера»! Погружение на шестьдесят, лево сорок.

Опытный оператор гидролокатора, скорее всего, сможет отличить облако пузырей обманки от эха подводной лодки, особенно если ждет этого. А сброс «трикстера» в последний момент, когда лодка вот-вот окажется в мертвой зоне для гидролокатора, это распространённый прием. Среди глубинников ходили упорные слухи про имитатор на базе торпеды, способный не просто выдавать обманку для гидролокатора, но и самостоятельно маневрировать, дразня вражеских акустиков шумом винтов удирающей подлодки. Увы, это целое торпедоместо, а за них командование готово удавиться – в гальюн бы впихнули, если бы смогли. Так что старый добрый «трикстер». Сброс и поворот под его прикрытием. Большинство людей инстинктивно поворачивают вправо, в сторону сильной руки, снова «я знаю, что ты знаешь, что я знаю». Вас двое, два корабля даже обычными бомбами накрывают за проход широкую полосу.

Но в этот раз есть еще одна штука, про которую ты не знаешь.

– Акустик – командиру: дистанция четыреста ярдов.

А в следующий миг субмарину с размаху пнуло ударной волной. Сила взрыва потрясала во всех смыслах. Ярослав ждал его, готовился – и все равно едва устоял на ногах.

– Лево шестьдесят, выплываем на десять. Перископ поднять.

Судя по имевшемуся в училище макету акустической торпеды, боевая часть в ней была стандартная. Конечно, бравые имперские химики могли в опытном порядке сварганить особо гадскую гадость, повышающую мощность раза в полтора… ну в два. Но чтобы так встряхнуло на глубине… Скорее там их собственные бомбы детонировали. Если торпеда пришла на шум винтов точно в корму…

– Акустик, что слышно?

– Один сохранил ход… разворачивается… дистанция шестьсот.

– Носовой торпедный… первый-второй аппараты на товсь. Глубина хода три фута.

Море наверху горело. Фон Хартманн двинул перископ вдоль дымной полосы, пока не увидел еще торчащую из воды носовую часть вражеского корабля. Второй «фламинго» нашелся правее. Как и сказала Рио-Рита, он разворачивался на полном ходу.

– Вот так мы тебя и обманули, – прошептал Ярослав, вжимаясь лбом в жесткий каучук. – Нас тоже… было двое.

Глава 22

Это какой-то бред…

Мирай Ходзё, командир ТКР «Кинугаса»

Лучший экипаж Конфедерации