Глубокая охота

– Что еще за… – вскинулась комиссар, но Ярослав оборвал её резким взмахом руки, сработал не хуже, чем чары подавления. В отсеке стало тихо, так, что фрегат-капитан расслышал стремительное так-так-так-так – то ли секундомер в руке у Герды, то ли просто кровь в виске.

…две, одна… В динамике звонко щелкнуло.

– Это Хан Глубины! – Фон Хартманн повысил голос, перекрывая трескотню чужих переговоров. – Я пришёл к вам… и отправлю вас на дно!

Грохот сдвоенного взрыва, качнувшего лодку, пришел почти сразу за его словами. Почти что идеальное сочетание, рассчитать бы такое вряд ли вышло, а так…

– Поднять перископ!

Горящий танкер он увидел почти сразу, лишь чуть довернув на свет. Огромный корабль уже полыхал почти по всей длине, превратившись в огромный плавучий костёр. Так редко бывает даже с танкерами, фрегат-капитан отлично знал, насколько живучи бывают эти корабли, но тут огонь распространился почти сразу после попаданий. Что же они тащили такое? Авиационный бензин?

Ярослав развернул перископ, ловя в перекрестье силуэт транспорта, и зажмурился, когда из линз брызнуло почти дневным сиянием. Первая мысль была о прожекторе, нащупавшем перископ, но… И тут он понял – у кого-то из «купцов» не выдержали нервы, и они пальнули осветительной ракетой, в отчаянной надежде увидеть прячущуюся во мраке подлодку. Идиоты несчастные… наверняка их свои же расстреляют, если доживут до рассвета.

– Командир, аппараты перезаряжены!

– Аппараты на товсь! Глубина хода пять футов, угол цели прежний, скорость прежняя, наведение с командирского перископа. Атакуем!

Глава 24

Даже самая ядовитая змея проиграет достаточно большому рою муравьёв.

Адмирал Исороку Ямамото

Ударная полусотня. Всё или ничего?

Противников у «Адмирала Хорнблязера» за ночь собралось не так уж и много. Крейсер «Перун», эскадрон кавалерийских эсминцев типа «Блискавица» и… да и всё. Ни чудом переживший союзную торпедную атаку «Кинугаса», ни кто-то ещё, кто должен был вот-вот подойти в квадрат перехвата на расстояние хотя бы дальнего артиллерийского выстрела, так и не успели это сделать.

Зато «имперец» в полной мере пользовался своим преимуществом в длине артиллерийской руки и весе залпа. Без работы эсминцев крейсер даже толком подойти к нему вряд ли бы смог, а так – ухитрялся что-то отвечать при чудовищной разнице калибров, и вроде бы даже пару раз куда-то попал. Дымы, конечно, защищали, но работали в обе стороны. Новомодные и жутко секретные радарные директоры артиллерийского огня, судя по всему, и в этот раз показали себя отменной дрянью.

А вот «имперец» обходился вовсе без них. Даже после вечерней атаки у него всё ещё оставался последний гидроплан. И как раз он и стал козырем в рукаве командира суперлинкора в бою со вроде бы превосходящим численно противником.

Цветные столбы разрывов главного калибра «Адмирала Хорнблязера» то и дело вздымались совсем рядом с «Перуном». Наглый крейсер мог противопоставить им только манёвр.

Вялый пожар на полубаке наглядно свидетельствовал: главному калибру суперлинкора уже один раз повезло достать «Перуна». Не пройди тяжёлый снаряд от борта до борта навылет, повреждения оказались бы куда серьёзнее.

Тошнотно-розовые, как плоть демона с храмовых фресок, столбы цветного дыма разрывов вставали почти вплотную к бортам корабля.

Имперский пилот давно забыл про любые шифры и тараторил не умолкая, как спортивный комментатор на игре в петанк на кубок Прованса. Всей разницы, что делал он это по дохлому радиоканалу ближней связи. Под его непрерывным присмотром дымы эсминцев значительно потеряли в эффективности.

Подвела его одноместная кабина.

«Имперец» просто физически не мог одновременно контролировать море и небо вокруг себя. А вот у двухместного гидроплана армейской разведки Конфедерации таких проблем не было в принципе.

– Дави его, Тося! – приказала Рысь, едва завидев цель в паре тысяч футов ниже. – С пролёта, на пикировании! Немедленно, пока он подставился!

– Мы, вообще-то, разведка, – вздохнула Антонина Мифунэ, но послушно толкнула гидроплан вниз. Возражать новой знакомой, куда более высокородной, чем она сама, и уж совершенно точно куда более нахальной, она попросту не могла.

– Считай это разведкой боем! – откликнулась Пшешешенко и торопливо принялась за турельную спарку пулемётов, не прекращая докладывать по дальней связи. – Контакт! Цель воздушная, одиночная, имперский гидроплан артиллерийской разведки, курс… а-а-а, курва, уйдёт же!

– Пикирую. – Мифунэ приникла к прицелу. Часто и как-то совершенно несерьёзно затрещали носовые пулемёты. Армейский разведчик предназначался для полётов на большие расстояния, так что о пулемётной батарее «Казачка» с весом залпа в фунтах свинца в секунду оставалось только мечтать.