Глубокая охота

– А-а-а, чтоб тебя! – Газель шумно выдохнула. Вопреки ожиданиям, её лётной подготовки для настоящего океана действительно критически не хватало. Намеревавшись стать лучшей среди равных, младшая дочь лидера Конфедерации мучила бортстрелка в каждом вылете, но всё ещё испытывала чудовищные проблемы с таким обманчиво скучным и при этом жизненно важным пилотским навыком, как счисление координат над морской гладью – без единого привычного ориентира.

Необходимость считать в двух разных системах точно и, самое подлое, быстро добивала её окончательно. На круглую механическую линейку навигационного компьютера Газель смотрела как на опасное животное, готовое в любой момент вырвать кровоточащий шматок из её самооценки.

– Сколько до манёвра? – безнадёжно спросила она. – Я птичка-тупик. Я сдаюсь. Вернёмся – одолжишь справочник?

– Конечно! У меня даже рабочая тетрадь с типовыми задачами в багаже. – Айша машинально глянула через остекление кабины и подавилась остатком фразы.

– Белая, – невпопад сказала она.

– Да хоть зелёная, лишь бы я поняла. – Газель сложила планшет у борта пилотской кабины.

– Субмарина. Белая, – пояснила её бортстрелок в панике от своей первой боевой встречи с противником на море. – Под нами. Сделай что-нибудь, она же сейчас на погружение уйдёт!

Сквозь разрывы в облаках и впрямь просвечивал хорошо заметный на воде след и белое продолговатое тело в его навершии. Большая океанская подлодка внаглую чапала на самом малом через архипелаг в надводном положении, с каким-то барахлом на палубе, да ещё и в демаскирующей окраске.

– Шаг винта, обороты, радиатор, закрылки, – руки Газели зажили своей, намертво забитой в подкорку жизнью. Она, может, и слегка пренебрегала «скучными» частями военной подготовки, а если себе не льстить, то и вовсе их внаглую игнорировала, спихнув на бортстрелка, но всё, что касалось реального полёта и манёвра, забила в память столь же основательно, как и положенные благородной наследнице фехтование, магию или стрельбу.

Позади лязгала железом Айша – размыкала замки фонаря, переставляла в боевое положение остекление и пулемёт, крепила на место рукав гильзосборника и тяжеленную многорядную «консерву» магазина, а под конец шумно взвела «швейную машинку» рывком за рычаг.

– Бомбы взведены, пикируем! – «Казачок» покачнулся и заскользил вниз и вбок. Вопреки ожиданиям, лодка всё же маневрировала и выписывала пусть и слабую, но петлю – совсем не в ту сторону, куда по мнению Газели смотрел нос цели в момент начала манёвра.

– Тридцать сотен, – дублировала голосом высоту Айша. – Двадцать пять. Готовность! Пятнадцать… сброс!

– Мамочки! – От лодки хлестнула жиденькая полоска трассеров, и Газель, не задумываясь, вдавила спуск до упора. По бокам корпуса часто забухала пара шестилинейных тяжёлых пулемётов. Чуть дальше по крылу вспыхнули бледными фонтанами огня две пары винтовочного калибра. Газель не могла нашарить стрелка, тот бил откуда-то сбоку, а вовсе не с зенитной башенки, как ей поначалу казалось, но из рубки фонтаном летели цветные брызги рикошетов и совершенно неопознаваемые клочья.

– Выводи нас! Выводи! – привёл её в себя крик Айши.

Самолёт дрогнул и тяжеловесно, с перегрузкой, начал выход из пике. В момент, когда под самым брюхом промелькнули антенны и рубка, Газель заверещала от страха. Ей казалось, что самолёт идёт слишком низко. Но пенные барашки волн послушно мелькнули под капотом и провалились куда-то вниз.

– Накрытие! – За спиной прострочила «швейная машинка». – Вторая – промах!

– Идём на второй заход, разворачиваюсь! – Газель утащила самолёт чересчур далеко и растеряла слишком много скорости. Высоту «Казачок» набирал медленно, словно и не избавился только что от пары стофунтовок.

– Смесь! – запоздало вспомнила Айша. – Регулятор подачи в боевое!

Двигатель взревел подстреленным бегемотом, плюнул из пламегасителей фонтанами багрово-оранжевого дымного пламени и потянул самолёт вперёд и вверх.

В этот раз Газель начала стрелять заранее, и на воде поднялись хорошо заметные фонтанчики. Ближе к белой, лишённой хода туше, ещё ближе… словно в ролике о поморах, бьющих из «окопных мясорубок» прошлой войны стадо морских слонов на кочёвке.

Но имперский белый слон оказался куда более кусачим – зенитная башенка шевельнула стволами и взорвалась частыми вспышками пламени. Струи огня прошли сначала выше и левее, потом ниже, а потом расчёт всё же исправился. Новые отрывистые полосы ярко-зелёного трассирующего огня проносились буквально впритирку с корпусом самолёта.

Газель завизжала, прекратила огонь и завернула самолёт в лихом, винтом, скорее эффектном, чем эффективном, манёвре. Небо и море несколько раз поменялись местами. За плечами на октаву ниже завизжала Айша.

Панический визг завершился высверком узнаваемой, на шести опорных точках, защитной гексаграммы в пилотском зеркале, шумным ударом по фюзеляжу – вибрация передалась даже через пилотское сиденье – и куда более шумным ударом в кабине.