Глубокая охота

Внешне двухэтажный домик напоминал старинный, еще до Перехода, замок с тремя вычурными башенками. Правда, даже в детских книжках эти замки не изображали розовыми, но тут уж сыграла свою роль специфика строительства на архипелаге – стройматериалы приходилось везти через океан, а коралловая крошка имелась под ногами. За время отсутствия фон Хартманна замок почти не изменился, лишь одна из башенок лишилась зубцов, а на фасаде появилась дюжина лунок – память о налете конфедератских палубных штурмовиков.

А еще раньше у входа не дежурила пара мрачных старшин, которые при виде «Джурая» сначала подобрались в некое подобие стойки смирно, но при виде «всего лишь» фрегат-капитана снова расслабились.

– Прошу прощения, фрегат-капитан флота… личное оружие надо будет сдать.

– Правила знаем, при себе нет, – весело сообщил Ярослав, однако старшина по-прежнему перегораживал своей тушей проход.

– Еще раз прошу извинить, фрегат-капитан, только по правилам офицер может пройти с одной спутницей. А эта дама…

– А я и есть с одной спутницей, – не меняя тона, отозвался фон Хартманн. – Глаза разуй, мудила, эта «дама» – лейтенант флота!

Старшина выпучил глаза, раскрыл рот и молча сделал шаг в сторону. Ярослав под руку с ван Аллен торжественно прошествовал внутрь, завернул за угол, дожидаясь Герду, и тут же облапал её свободной рукой за талию.

– Но, – пискнула лейтенант Неринг, не пытаясь, впрочем, освободиться, – вы же сказали…

– Это я кретину на входе сказал, – пояснил фрегат-капитан, – а здесь, внутри, правила другие. Если не будет видно, с кем ты пришла, сразу налетит стая… гигантских москитов, жаждущих потыкать хоботком, и вечер будет безнадежно испорчен. Правда, – остановившись на пороге зала, добавил Ярослав, – мы еще довольно рано пришли.

– Рано?!

С точки зрения Герды Неринг ресторанный зал уже представлял собой нечто среднее между полем битвы и назидательным лубком «оргия нечестивцев». Конечно, в её родной деревне тоже имелся трактир, и там иногда случались пьяные драки. Но женщин туда не допускали, не говоря уж о медленных и не очень танцах, слабо связанных с музыкой и местами почти переходящих в занятие сексом стоя. И уж точно не стоя на столе.

– Ну, сквозь табачный дым люстры еще видно даже вензель на потолке. – Ярослав не стал пояснять, что попытка изобразить очередью из пистолета-пулемета символ правящей династии как раз и стала причиной табуирования личного оружия в «Чайке». Удивительно, но из посетителей казино на втором этаже тогда никто не пострадал… по крайней мере, непосредственно от пуль. – …И пьяные в проходе между столиками не валяются. Так что еще довольно все прилично, да. Главное, комиссару-тян это не показывать… и не рассказывать, не доросла она еще до глубинников в естественной среде обитания.

Вопреки опасениям фон Хартманна первая атака пришлась как раз по нему – стоило сделать несколько шагов, как из-за декоративной колонны вывалилась пергидрольная блондинка в синем платье с порванной бретелькой и с воплем «ой, какой красавчик» попыталась повиснуть на Ярославе. Впрочем, сам фрегат-капитан даже отшатнуться толком не успел – Сильвия ван Аллен, не переставая мило улыбаться, сцапала блондинку за горло и «приложила» о колонну.

– Тебя здесь не стояло, сучка крашеная! Усекла?!

Блондинка явно испытывала большие проблемы с речью и дыханием, но смогла часто-часто заморгать.

– Вот и отлично, – обрадовалась главмех. – Вали, пока я добрая. Увижу еще раз – утоплю в гальюне.

– Как ты… резко. – В голосе Герды смешались осуждение и восхищение, с явным перекосом в последнее. Ярослав почувствовал, что теперь к нему прижимаются с обеих сторон.

– Жизнь – злая штука, подруга. Будешь много зевать – последнее из пасти вырвут.

Некоторое время назад Ярослав довольно часто представлял себе, как вновь появится в этом зале. Правда, до реальности его фантазия так и не дотянула. Раньше… раньше Хана Глубины и его офицеров начинали приветствовать еще от входа. Сейчас же выкрики «аве император!» и другие, куда менее цензурные, означали всего лишь: «какой-то хрен с двумя классными телками на буксире».

Они дошли уже до середины зала, но свободных мест на троих видно не было. Фон Хартманн уже начал прикидывать, кого будет проще потеснить, как вдруг заметил у сдвинутых вместе столов у стены знакомое лицо.

– Идем тихим ходом, – скомандовал он.

Предосторожность оказалась лишней – во-первых, оркестр как раз принялся наигрывать очередное попурри, а во-вторых, за столами шло настолько бурное обсуждение, что на окружающую действительность никто не обращал внимания. Фон Хартманн без помех занял позицию за спиной у выбранной жертвы и лучшим «преподавательским» тоном рявкнул:

– Курсант Васильев, встать!

– Ярослав Ахмедович, я… – Молодой корвет-капитан вскочил, опрокинув бутылку вина перед собой, ошалело мотнул головой. – А-а… Ярослав Ахмедович, это в самом деле вы?! Мы тут… обмываем…

– Мы по тому же поводу, – не удержавшись, фрегат-капитан подмигнул бывшему курсанту. – Нам бы десять килотонн боевого отпраздновать. Найдется место?