Глубокие раны

Аня, возможно, не отличалась самым большим интеллектом, но она была любопытна и словоохотлива. Пия была убеждена, что в Мюленхофе мало что происходило без ее ведома.

— Вы помните тот день, когда произошел несчастный случай? — поинтересовалась Пия и одновременно задумалась над тем, какой диалектный акцент ощущается в речи женщины. Швабский? Саксонский? Саарский?

— О да. Господин профессор и господин Новак стояли во дворе перед мельницей и рассматривали какие-то чертежи. Я как раз принесла им кофе, когда приехали милостивая госпожа и доктор Риттер. Мой муж встретил их в аэропорту. — Аня скрупулезно вспоминала события того дня и явно наслаждалась тем, что находится в центре событий, где жизнь предусмотрела для нее нечто большее, чем роль статиста. — Милостивая госпожа выпрыгнула из машины и пришла в ярость, когда увидела людей на мельнице. Господин Новак еще хотел ее удержать, но она оттолкнула его и прямиком отправилась на мельницу, затем стала подниматься вверх по лестнице. Новый глинобитный пол на втором этаже был еще совсем сырой, и она растянулась на полу и стала орать как ошпаренная.

— А что она, собственно, хотела на мельнице? — спросила Пия.

— Это было каким-то образом связано с чердаком, — ответила фрау Моорманн. — Во всяком случае, стоял невообразимый крик. Господин Новак стоял молча, не говоря ни слова. Милостивая госпожа потащилась потом в мастерскую, хотя она сломала руку.

— Почему в мастерскую? — вставила слово Пия, пока Аня переводила дух. — Что же все-таки было на чердаке?

— Бог мой, огромное количество всякого хлама. Милостивая госпожа никогда ничего не выбрасывала. Но главным образом, это ящики. Их было шесть штук, все в пыли и паутине. Люди Новака, прежде чем отдирать старый пол на мельнице, отнесли все барахло, в том числе и эти ящики, в мастерскую. — Аня скрестила руки на груди и рассеянно вдавила большие пальцы в свои на удивление мускулистые плечи. — Один ящик пропал. Хозяева вопили, а когда вмешался Риттер, милостивая госпожа взорвалась. Все, что она прорычала, я даже не могу повторить.

Вспоминая те события, Аня Моорман покачала головой.

— Когда приехала «Скорая помощь», милостивая госпожа кричала, что если ящик в течение двадцати четырех часов не будет стоять во дворе, то Риттер может искать себе новую работу.

— Но какое он имел к этому отношение? — спросил Боденштайн. — Ведь он был с милости… с фрау доктором Кальтензее за границей, или нет?

— Да, верно. — Аня пожала плечами. — Но чья-нибудь голова должна была полететь. Господина профессора она не могла выкинуть. За него поплатились бедный Новак и Риттер. После восемнадцати лет работы! Со стыдом и срамом выгнала она их! Риттер живет сейчас в убогой однокомнатной квартире, и у него нет даже автомобиля. И все из-за какого-то пыльного заморского ящика!

Эти последние слова вызвали в Пие какие-то смутные воспоминания, но она не могла понять, какие именно.

— А где находятся ящики сейчас? — поинтересовалась она.

— Все еще в мастерской.

— Мы можем на них взглянуть?

Фрау Моорманн на некоторое время задумалась, но потом решила, что не произойдет ничего страшного, если она покажет полиции ящики.

Боденштайн и Пия проследовали за ней вокруг дома к пристроенным хозяйственным блокам с плоской крышей. Мастерская была тщательно убрана. На стенах, над деревянными верстаками, висели многочисленные инструменты, очертания которых были аккуратно обозначены на стене черным фломастером. Аня открыла дверь.

— Вот этот хлам, — сказала она.

Боденштайн и Пия вошли в соседнее помещение. Судя по облицованным плиткой стенам и трубопроводу на потолке, это было бывшее холодильное отделение. Здесь, друг около друга, стояли пять покрытых пылью кейсов. Пия сразу поняла, где был шестой.

Фрау Моорманн бодро продолжала что-то говорить и рассказывать о ее последней встрече с Маркусом Новаком. Незадолго до Рождества он появился в Мюленхофе, будто бы передать подарок. После того, как его под этим предлогом пропустили в дом, он прямиком отправился в большой салон, где милостивая госпожа и ее друзья проводили вечер местного фольклора.

— Вечер местного фольклора? — переспросил Боденштайн.

— Да. — Аня старательно кивнула. — Они встречались раз в месяц — Гольдберг, Шнайдер, Фрингс и милостивая госпожа. Если господин профессор был в отъезде, то они встречались здесь, а так у Шнайдера.

Пия бросила взгляд на Боденштайна. Это была интересная информация! Но в настоящий момент ее больше занимал Новак.

— Так. И что тогда случилось?

— Ах, да. — Домработница остановилась посередине мастерской и задумчиво почесала в голове. — Господин Новак заявил милостивой госпоже, что она должна заплатить ему деньги. Он сказал это очень вежливо, я сама слышала, но милостивая госпожа его высмеяла и разнесла как…