Глубоко в моем сердце (СИ)

— Бывало и лучше, но держусь, — ответила она и вымученно улыбнулась.

Следующие 10 часов мы провели в стенах родовой. Моя жена была маленьким бойцом. Она прыгала на фитболе, ходила из угла в угол, глубоко и размеренно дышала, не материлась и не костерила меня за то, что она здесь. Я как мог помогал ей. Включил расслабляющую музыку. При каждой схватке пытался унять ее боль массажем, который мне показали на курсах для молодых родителей. Лера была уже изрядно замученной, когда наконец наша малышка ринулась на свободу.

В комнату вошла акушерка в годах.

— Ну, что, будем рожать? Папа не отсвечивает, в утешающем жесте держит мамочку и, если вдруг станет нехорошо, не геройствует, а выходит в коридор. Мамочка активно тужится на схватках, глубоко дышит, не кричит попусту, это вредно для ребенка, — проинструктировала она, и мы оба кивнули.

Я сидел возле моей жены и держал ее одной рукой за голову, а другой за руку и до самого появления нашей дочери шептал Лере в ушко успокаивающие и приятные глупости.

Когда я услышал первый детский крик, красавица сразу расслабилась и выдохнула. Дочку положили ей на живот. Посмотрев на них обеих, на глаза навернулись слезы. Весь мой мир был прямо передо мной, стоило только протянуть руку.

— Спасибо за нашу принцессу, родная. Я так сильно тебя люблю, — сказал я и поцеловал свою жену.

— А я люблю тебя, милый, — устало ответила Лера. — С днем рождения.

Я посмотрел на часы — 2:05.

И правда, сегодня уже 27 марта.

Я погладил щечку нашей дочери и сказал:

— Это самый драгоценный подарок, который мне когда-либо дарили.

Когда Арину помыли, взвесили и запеленали, то вручили прямо мне в руки и оставили нас втроем.

Было страшно. Малышка была совсем крохотной, чуть больше моей ладони. Первым порывом было сразу же отдать ее Лере, но я не позволил своему страху взять верх, и нежно погладил ее по светлым волосикам.

— Ты так благоговейно смотришь на нее, что я немного ревную, — сказала жена, лежа на кушетке. — Как я и говорила, теперь она лучшее в твоей жизни.

— Нет, красавица, ты не права, — я подошел к ней и сел рядом. — Вы обе лучшее в моей жизни, и я никогда не перестану смотреть на тебя с восхищением. Ты только что подарила мне дочь, как я могу не боготворить тебя после этого? — сказал я и нежно поцеловал Леру.

Она улыбнулась и ответила:

— Хорошо. Убедил.

Я снова посмотрел на спящую на руках дочь и спросил:

— Родишь мне еще и сына?

***

3 дня спустя…

Лера

Нас с Ариной выписали из роддома. Макс встречал нас в красиво расписанной комнате, один с огромной охапкой роз, шаров и большим мягким медведем.

— Где все? — спросила я.

— Оставил их дома, хотел этот момент только для нас троих, — он подошел, сладко поцеловал, вручил цветы и забрал нашу дочку, одновременно передавая шары и медведя в мою теперь уже свободную руку.

— Не видел вас 3 дня, а как будто месяцы прошли, — он снова поцеловал меня и приобнял одной рукой.

В этот момент из ниоткуда появился фотограф и щелкнул нас на память.

— Еще одна серия снимков нам в коллекцию. Думаю, пора заводить семейный альбом. Хочу седым стариком качаться в кресле и смотреть на моих девочек, переживая заново все наши лучшие моменты жизни, — шепнул он мне в ухо.

— Да, было бы здорово. Только вот почему это ты будешь качаться в кресле один, я не поняла?! — я легонько толкнула его локтем в ребра.

Макс рассмеялся.

— Действительно. Куда я без тебя моя любимая жена. У нас будет 2 кресла, и мы вместе будем смотреть семейный альбом.

— Так-то лучше.

***

— Ну, наконец-то! — воскликнула мама, когда открыла дверь нашей квартиры. — Думала вы уже не приедете.

Она поцеловала меня в щеку, справилась о моем самочувствии и, забрав нашу дочь, ретировалась вместе с папой в детскую.

— Нет, ты видел это? — обратилась я к Максу, раздеваясь. — Я им больше не нужна. Они едва ли обратили на меня внимание. Выхватили Арину и убежали миловаться с ней.

Смеющийся Кир появился в коридоре.

— Не переживай, сестренка, я всегда буду обращать на тебя внимание, — он подошел и крепко меня обнял, приподняв над полом.

— Поговорим об этом после того, как ты увидишь мою дочь, — проворчала я.

Теперь смеялся уже Макс.

— Ты такая милая, когда ревнуешь.

Из детской вышли мама и папа с уже переодетой Ариной. Кир подошел к ним.

— Мама Наташа, ты добровольно отдашь мне племянницу или придется ее отвоевывать? — с дерзкой улыбкой спросил он.

— Хм, — она поджала губы и сделала задумчивый вид.

— Мам, отдай, иначе он и правда напрыгнет на тебя и заберет, он безумен! — воскликнул Макс. — Обрывал мне телефон все эти дни и требовал фотографии и свежие новости о малышке.

— А ты меня проигнорировал, говнюк! — парировал Кир. — Жалко что ли было скинуть хоть одну фотку?

Мама хмыкнула, но передала ему дочь.

— Похоже, у нас тут намечается бойня за ребенка. Слишком большая конкуренция на одну Арину.

Кир так трепетно посмотрел на нашу дочь, что у меня екнуло сердце.

Он так похож на Макса в такие моменты.