Глубокое бурение [сборник]

Опросы вездесущих бабушек и пацанвы ничего не дали. Все видели странных мужиков, похожих друг на друга, но откуда они появляются и куда исчезают — никто не мог внятно ответить. Когда Петр совсем уже выдохся, его внимание привлек молодой цыганистый парень в цивильной на первый взгляд одежде, но уже какой-то запыленной и изрядно помятой, на левой руке отсутствовала кисть. Цыган вылезал из подвала, явно проведя там ночь.

— Стоять, милиция!

Паренек заметался, завертел головой, но волшебное «стоять» держало его на привязи вполне надежно. Не милиции же он испугался…

— Кто такой?

— Пиворас.

— Как?! — обалдел Петр Ильич.

— Пиворас, — повторил парень. — Альбин Петрович.

Альбин Петрович с неприличной фамилией производил впечатление вполне безопасного психа, однако Лопаницын на всякий случай проверил, нет ли у задержанного колюще-режущих предметов. Когда таковых не обнаружилось, участковый спросил:

— И что вы, Альбин Петрович, делали в подвале?

— Спал.

— А дома не спится?

— А я болею… у меня дромомания.

Такого вида наркомании Пятачок не знал. Это от дров балдеют? Или от дремы? Но почему именно в подвале? Парень не бомж: вполне еще чистый и даже постриженный, и, несмотря на всклокоченный и помятый вид, печать материального благополучия еще не покинула смуглого лица.

— И какие симптомы у данного заболевания?

— Дома не сидится. Не забирайте меня, ладно?

— Договорились, — легко согласился милиционер. — Но придется тебе куда-нибудь в другое место перебираться. Вон ты весь какой неопрятный. Думаешь, жильцам приятно будет тебя видеть? Мне, например, ни капельки.

— Я же никому не мешаю…

— Мы же договорились: я тебя не забираю, а ты уходишь сам.

— А если я буду опрятный?

— И как это у тебя получится?

Пиворас понял, что с ментом спорить бесполезно. Ладно, хоть по шее не надавал.

— Пойду… — вздохнул он.

— Давай, милый, ступай, — благословил Петр Ильич. — Стой! Совсем забыл: ты не видал тут мужиков таких?.. Здоровые мужики… одинаковые такие…

— А, — махнул рукой Альбин Петрович, — это Хрущ.

— Кто?!

…В обмен на информацию «страшный лейтенант» Лопаницын разрешил Пиворасу перекантоваться в подвале до конца недели, пока не найдет новую жилплощадь. Впрочем, Пиворас не только информацию предоставил, но еще и место указал, где живут Хрущи…

Из подтрибунья Петр Ильич вылезал в состоянии, близком к помешательству. Вся эта сонная братия лежала, казалось, в полном беспорядке, но на самом деле внутренняя логика в этом лежбище присутствовала — все головы на юг. Лопаницын вспомнил, что многие насекомые чутко улавливают силовые линии Земли. Хрущи спали, или впали в оцепенение, или еще что-то… Словом, агрессии и вообще жизненной активности не проявили, но само существование человекообразных жуков вызывало стойкую ксенофобию. Жуткая вонь и скрежет хитиновых оболочек оптимистическому взгляду на мир тоже не способствовали.

— Вот что, Альбин Петрович. — Пятачок задумчиво сверлил взглядом перспективу парковой аллеи. — Никому не говори, где эти… хрущи… обитают. Договорились?

За доброту участкового Пиворас готов был обещать что угодно.

В кабинет ввалился Боборыкин, практикант Ленки Распоповой.

— Галин-юрьна, беда! Куликов опять повязали.

— Кто? — яростно взревела Галка.

— Распопова. Она сегодня утром меня в приют потащила, а там — совсем другие угланы! Ну и пришлось их оприходовать…

— Дальше.

Практикант пересказал все в мельчайших подробностях. По мере повествования Галина Юрьевна становилась все мрачнее.

— Я ее порву, — сказала наконец Геращенко. — Я этой дамочке глаза выцарапаю.

— За что?

— Молодой человек, ты знаешь, что такое Центр реабилитации несовершеннолетних?

— Бывал.

— Ну и дурак. Это не гостиница для малолетних, у тамошних клиентов только два выхода: или обратно в семью, или в детский дом. Ты думаешь, просто так пацанва бродяжит, а их раз — и на полное довольствие? Вижу, что так и думаешь. Вот и алкаши так думают. Забухали, а ребенка — в приют. А нам надо его во что бы то ни стало обратно в семью вернуть. А если эта курва и дальше будет пользоваться нашей добротой, мы ее под суд. Какая статья, быстро?!

— Статья сто пятьдесят шестая У-Ка Эр-Эф, неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего. Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем или иным лицом, на которое возложены эти обязанности, а равно педагогом или другим работником образовательного, воспитательного, лечебного либо иного учреждения, обязанного осуществлять надзор за несовершеннолетним, если это деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетним. Наказывается штрафом в размере от пятидесяти до ста минимальных размеров оплаты труда, или в размере заработной платы, или иного дохода осужденного за период до одного месяца… — Боборыкин перевел дух и закончил: — Либо ограничением свободы на срок до трех лет, либо лишением свободы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.