Глубокое бурение [сборник]

— Жуйло ты необразованное. Эректоры. Чтобы дружок стойку делал.

— А так что, не стоит совсем — удивился я.

— Да любись ты конём, — рассердился Витя. — Привык, мля сунул-вынул — и бежать. А если бабе дашь кайф словить, так она из-под тебя и вылезать не захочет.

Я на своё пузо посмотрел и говорю:

— Раздавлю еще.

Не поняли мы друг друга, короче. Разругались и разошлись, я только и запомнил, что Горалик, оказывается, импотент. А ведь всего на пять лет меня старше, ему ведь только в ноябре тридцатник стукнул.

Пришёл домой. По пути бутылку водки купил, всосал и забылся.

Утром встаю, башка трещит. Мать на кухне молча посудой звенит — сердится. Видимо, я вчера её гонял, спьяну-то. Ну, жрать всё равно хочется, пришлось идти. Гляжу, а на столе уже завтрак стакан кефира и таблетка от головы.

Я поздоровался невнятно, чтобы она меня не заметила, быстро таблетку в пасть, кефир замахнул — и к двери. А мать в прихожей приперла к стенке и говорит:

— Ну что, Андрюшенька, долго мне выходки твои пьяные терпеть?

Я промычал что-то, не помню уже что, и тут она меня добила.

— Слушай, — говорит, — внимательно. Мне надоело, и я купила антиалкогольный микрочип. Надеюсь, он пойдёт тебе на пользу.

— Чего? — у меня аж голова перестала болеть.

— Ничего, на работу опаздываешь.

И за дверь выпихнула.

Я постоял немного и на работу двинул. А сам думаю чего-то я недопонял, что мне мать сказала. А ещё очко играет после обеда, ведь меня не было в цехе, мохнорылый мне задницу на фашистский крест разорвёт.

Однако повезло. Жуйло вчера после обеда в командировку укатил, так что никто моего отсутствия и не заметил. Бугор, правда, звездел, но его потом вместе с Вовкой на прорыв вызвали — на Восточке труба лопнула, и тогда уж совсем лафа наступила. Митюня довольный зуб не болит, и даже наоборот, восстанавливаться начал.

Решили выпить за науку. Меня гонцом направили, цветмет сдать, а на выручку водки взять, пивка, ну, и закусить чего-нибудь.

Меди хватило на три бутылки Ржавого колоса, два больших пива и полкило копченой мойвы. Я как раз за обед обернулся. Игорь с Оскаром ещё пару пузырей заколымили, помогли Юрке-снабженцу мебель в общагу перетаскать. Так что, если учесть, что кузнец не пьёт, а Митюня с бугром пьют только пиво, то получалось у нас по пузырю на брата.

Сидим, разъибаем с ударением на а, начальства нет, работы нет, водка есть.

Я и говорю:

— А Горалик импотент.

Все как заржут:

— Чё, не овладел тобой?

— Надо было постараться.

— Ты расстроился?

Я говорю:

— Гомосеки вы. Он мне сказал, что такой же, как у Мити, нано-куль в балду себе зашил. С виброусилителем. Чтоб куль, говорит, стоял, и деньги были.

Тут уж вовсе полегли. Накатили по первой. Потом ещё по одной, и ещё, и ещё… Чувствую фуета какая-то. Пить пью, а толку никакого. То есть вкус чувствую — горькая, падла, но ни в одном глазу.

А Игорь с Оскаром уже пунцовые все, довольные. Наливают ещё по одной, мне тоже.

— Лей, — говорю, — полный стакан.

Игорь говорит:

— Да ты ожуел, уже бутылку вылакал. Кто тебя домой понесёт?

— Да от меня не пахнет даже.

— Иди ты на куль. Кузнец соврать не даст.

Лёха на меня посмотрел.

— Игорёк, он не пьяный.

— Какого куля ты звездишь, — говорит Игорь. — Митя, нюхни его.

Митюня сразу завыёживался:

— Я тебе что, Жульбарс? Вот жуйло мучное.

Но нюхнул всё-таки. И тоже удивляется:

— Точно, не пахнет.

Оскар руками всплеснул:

— Ни куля себе развороты. Ты же у всех на глазах пузырь выжрал.

Тут-то я и вспомнил, что мать мне с утра сказала.

— Хана, — говорю, — мужики. Наверно, пить брошу.

— Чего это?

— Да мать мне вместо таблетки дала нано-куль съесть, антиалкогольный.

Кузнец, жуйло такое, как заржёт:

— Во прикол, Андрюхе микрочип вживили. Говорили тебе — переселяйся от матери, живи самостоятельно. Вот тебе плоды иждивенчества. Водку жрёшь, а удовольствия не получаешь.

— Как ты говоришь робота тебе засадили — это Митюня уже подъелдыкнул. — Орально?

Игорь сначала не понял, о чём речь. А как дошло — давай ругаться:

— Ах ты, грёбаный папуас. Пузырь водки на тебя впустую потратили.

— Нехорошо, Андрюха, — покачал головой токарь. — Не по-товарищески.

— А кули я? — возмущаюсь, значит. — Она сама тайком мне пихнула, я и не понял.

Все задумались.

— Вот что, Андрюха, — сказал Оскар. — Поставь-ка ты стакан на место, не переводи добро.

Я даже рот открыл. Потом встал и говорю:

— Да пошли вы все на куль.

И ушёл.

И понеслось с того дня. То тут, то там объявления о НТ-услугах, Ленка-прачка пришла на работу после медкомиссии, говорит, в КВД объявление висит о лечении венерических заболеваний при помощи микрочипов.

— А это как? — спросил Коля Штольц.

— Наверное, — предположил Лёха, — в виде лобковой вши аппарат построен.

— Мандавошки механические, что ли?

— Жуйло ты, Коля. Это же потрясающие возможности в медицине. Диагностика, лечение и прочая байда. Вам бы только мандавошки. Вон, на Митюню гляди, у него уже три зуба выросло. И Андрюха не пьёт. Правда, как они были быдловатыми, так и остались…

— Чего — Митюня аж со скамейки приподнялся.

— Да нет, не быдловатые, успокойся. Так, совсем чуть-чуть быдловатенькие.