Глубокое ущелье

— Вот так-то лучше,— проговорил рыцарь, отпуская ее руку. Он тяжело дышал, но улыбался.— Так-то лучше!

Лия быстро вытащила из-под подушки кинжал.

— Отойди, отравлен!

— Отравлен?

Рыцарь отскочил. Подобно всем европейцам, он хорошо знал, как часто пускается в ход яд. Тут было не до шуток.

— Царапнула? — Он изо всей силы стиснул рукоятку меча и прошептал в отчаянии: — Шлюха! Если царапнула — убью! Убью!

— Убирайся! Если б царапнула, ты давно бы сдох. Проваливай! Ощупывая себя руками, рыцарь попятился. Лия в одной рубашке выскочила из постели. Держа впереди себя маленький кинжал, выставила рыцаря из комнаты. Заперла дверь, упала на колени, словно силы оставили ее, и, уткнувшись лицом в пол, простонала:

— Демирджан!.. Мавро!.. Господи Иисусе!

Она не боялась случайно уколоться кинжалом. Он был не отравлен.

III

Пещера — монах Бенито с гордостью повторял, что обменял ее на все блага мира,— помещалась прямо посредине голого холма. Широкий вход делал холм, если смотреть издали, похожим на лысую голову, зевавшую во весь свой огромный беззубый рот. Пещера была обращена на запад, в сторону земель Эртогрул-бея. Перед холмом проходила дорога — прямая, без единого поворота, тянувшаяся до самого окоема. Позади холма простиралось болото. Окрест — ни дома, ни дерева, ни засеянного клочка земли.

Солнце только взошло и не растопило еще утренней изморози.

Посредине пещеры тюркский сотник Уранха крест-накрест затягивал на рыцаре тесьму легкого монгольского панциря из толстой кожи, который Нотиус надел поверх рубахи. Руки сотника проворно выполняли привычную работу. Но взгляд был неподвижен. Облачая рыцаря, он нечаянно коснулся пояса с деньгами. Лишь две из десяти ячеек были заполнены золотыми монетами, когда Уранха впервые увидел этот пояс. Если завершится успехом задуманная ими кража коней, заполнятся по меньшей мере еще четыре.

— Тише ты! Задушишь меня совсем, антихрист!

— Надо привыкать к боли.

— С чего бы это, болван?

— Ты ведь считаешься сыном божьим! — Уранха любил позубоскалить по поводу незаконного происхождения Нотиуса.— Так что рано или поздно жиды тебя распнут на кресте...

— Молчи!..— Рыцарь никак не мог привыкнуть к этой дурацкой шутке.— Кончай скорее, черт бы тебя побрал!

Уранха недобро ухмыльнулся. Чего только он не делал, стараясь войти в доверие к подозрительному рыцарю и в конце концов завладеть этим поясом! Он познакомился с Нотиусом Гладиусом в притоне, по пьянке. Рыцарь с первого взгляда решил, что не найдешь на свете глупца большего, чем Уранха, и потому только на него можно целиком положиться. Уранха же сразу понял, что рыцарь — один из самых жалких глупцов на свете, и впоследствии, когда они познакомились ближе, ни разу не усомнился в своей прозорливости. «Полоумен бедняга и, как все полоумные, считает себя умнее, сильнее и хитрее всех». С тех пор как Уранха сошелся с рыцарем ордена Святого Иоанна, он всерьез уверовал, что френки все таковы. «Взять хотя бы этого генуэзского монаха Бенито. Тоже безумец, ясно как день!.. Свинья и та не выдержит, если ее привязать в этой грязной пещере».

— Уранха, сынок, кончай скорее! Кончай, говорят, надоело!

— Монголы в своих панцирях недаром часто дырки пробили — чтобы и в аду снять нельзя было. Завязываешь да развязываешь...

— Замолчи, пока шею не свернул, как щенку. Побыстрее!

На острове они удачно провернули несколько делишек. Все их нашел он сам, Уранха, с трудом уговорил безмозглого рыцаря. Ремесло у них, по сути дела, одинаковое — разбой. Но френки никак не хотят признать, что ремесло это почетно. Может, для того и делают вид, будто не знают обычая, чтобы львиную долю поживы себе забирать. Повсюду тому, кто нашел и продумал дело — так уж заведено! — придается половина. А рыцарь делит добычу на четыре части. Одну — ордену, другую откладывает «на успех» нового дела, а остаток делит пополам. Уранха быстро сообразил, что ордену он не дает ни шиша. А на успех дела никаких денег не требуется — это ясно. Одного Уранха никак не мог взять в толк: коль скоро ты считаешь, что тебе как благородному подобает жить, не марая рук черной работой, то, покуда ты в этом преуспеваешь, зачем копить алтыны и таскать их всегда с собой на животе?