Глубокоуважаемый микроб

— Скажу тебе честно, — ответил Белосельский, — тот человек тоже похож на Удалова. Поэтому я предлагаю спросить мнение присутствующей здесь жены Удалова Ксении. И таким образом мы себя гарантируем от случайностей.

— Правильно! — закричал голый дикарь. — Где ты, Ксюша?

— Я здесь, — отозвалась массивная супруга Удалова.

— Вот это лишнее, — проговорил одетый Удалов. — Зачем впутывать в плохой детектив мою уважаемую жену? Зачем нашей семье такая гласность?

Слова одетого Удалова вызвали сочувствие и понимание большинства делегатов, но любопытство все-таки пересилило, а так как это был съезд средних существ, которым, как известно, свойственна склонность к сенсациям, Ксении разрешили выйти на сцену.

Два Удалова стояли перед женщиной.

Один был неплохо одет (Ксения сама покупала ему этот костюм), причесан и положителен. Другой вызывал сомнение и даже раздражение. В глазах его сверкала дикость, как в далекие годы юности, он был гол, изранен и жалок. Но и он будил в ней какие-то родственные чувства.

— Ксения, — солидно сказал одетый Удалов. — Скажи свое положительное мнение, и вскоре мы вернемся с тобой обратно, к нашему семейному очагу.

— Хочется домой? — спросила Ксения.

— Мечтаю воссоединиться.

— Тогда ты и есть мой, — сказала Ксения, но палец ее, направленный было на одетого Удалова, замер, не поднявшись. Потому что она заметила на боку голого Удалова знакомую и любимую родинку. — Нет, — добавила она. — Раздетый тоже мой.

В зале поднялся гул.

— Да что же это получается! — не выдержал раздетый. — Мы теряем время, а микробы его не теряют. Тулия, скажи им, что я настоящий. Скажи, милая!

Девушка, поднявшаяся на сцену, несмотря на растерзанность внешнего вида, была прекрасна и молода. Она сказала уверенно:

— Со всей ответственностью повторяю, что раздетый Удалов настоящий.

— Ты сама ненастоящая! — крикнул одетый Удалов. — Ты микробная шпионка.

— Погоди, Корнюша, — остановила его Ксения. — А ты, голубушка, кем приходишься Корнелию Удалову?

— Я его друг, — ответила девушка.

— Друг, значит? — В голосе Ксении трепетал мороз. — А сама откуда родом?

— Я отсюда. Моя мама работает в гостинице…

— Дочурка! — раздался женский голос. По проходу к Тулии бежала, обливаясь слезами, ее несчастная мать.

— Мама! — Девушка кинулась матери навстречу.

Ксения остро взглянула на голого Удалова и уловила в его глазах томление. Томление относилось к девушке Тулии.

— Такой мне не нужен, — сказала Ксения. — Даже если настоящий. Мне отдайте положительного.

И, сделав выбор в пользу одетого Удалова, Ксения села на свободный стул, рядом со своим мужем.

— В дорогу, в дорогу! — призвал одетый Удалов делегатов. — Теперь-то все сомнения разрешены.

— Нет, не все, — вмешался тогда Николай Белосельский.

Он-то знал Удалова с детства, и потому голый и буйный Удалов вызывал в нем куда большие симпатии, чем положительный.

— Разрешите, я тоже кое о чем спрошу.

— Разрешим? — спросил председатель.

— Только чтобы это был последний вопрос, — согласились делегаты.

— Скажи мне, Корнелий одетый, — обернулся к нему Белосельский. — Как звали нашего учителя физики?

— Ах, какие мелочи! — быстро ответил одетый Удалов. — Я даже не помню.

— Карабасом мы его звали! — закричал голый Удалов. — А химичку Кислотой, а историка Иваном Александровичем…

— Хватит, — сказал Белосельский. — Еще один вопрос. Теперь к голому Удалову. Где я познакомился с твоей женой?

— Всю жизнь мучаюсь, — ответил Удалов. — Вернее всего, в пионерском лагере. Или в кружке юных натуралистов, где ты резал лягушек, а Ксюша разводила гладиолусы.

— Я ненавидел резать лягушек, — сознался Белосельский и пожал израненную руку голому Удалову. — Мы познакомились в кино.

— Безобразие! — заявил одетый Удалов. — Я протестую.

Но в этот момент Ксения, которая сидела, ласково положив руку на плечо одетому Удалову, совершила резкое движение, рванула пиджак на себя, и тот соскочил с Корнелия. И под пиджаком обнаружился золотой смокинг кузнечика Тори, синхронного переводчика. Вторым движением Ксения стащила с кузнечика маску и парик.

Кузнечик совершил громадный прыжок, стараясь скрыться от преследования, но голый Удалов был начеку. Еще мгновение — и Тори, затрепетав в руках Удалова, запричитал:

— Я ни в чем не виноват! Я жертва обстоятельств.

— Вызывайте врачей, — сказал Удалов. — Пусть они вынут из Тори паразита и исследуют его. Тогда нам легче будет найти способ бороться с этой опасностью.

— Не смейте! — закричал микроорганизм голосом кузнечика. — Я представитель суверенного народа!

Но к нему уже спешили врачи в масках и защитных халатах.

Удалов вернулся к Ксении. Ксения плакала.

— Ты когда догадалась, кисочка, что я настоящий? — спросил Корнелий у жены.

— А тогда догадалась, — ответила Ксения, — когда тебя эта тварь с длинными ногами стала всенародно защищать. Донжуан немытый!

И на глазах всего съезда Ксения отвесила любимому мужу оглушительную пощечину.