Глухая стена

За столом Ксения села рядом с новым гостем, чем немного его смутила. Все вели себя по-свойски, и новый человек их не смущал. Ксения тут же перешла на «ты», и Арсений тоже расслабился. Немного поев и выпив, гости начали беседовать между собой. Спорили, но не ругались. Иван, брат Ксении, опять проиграл дело в суде прокурору. У того был острый язычок и на любой вопрос находился остроумный ответ. С таким трудно тягаться. Удивляло другое: с каких прибылей городской судья мог отстроить себе дворец в центре Твери? А потом выяснилось, что у них и дача есть.

Арсений не мог оторвать глаз от Ксении. Кажется, он влюбился.

После обеда гости перешли в холл пить кофе. И опять она села рядом с ним. От нее исходил чудный аромат духов.

– Вы себя не очень уютно чувствуете? – спросила она. – Мы можем пройтись по саду, я вам покажу свои розы.

– С удовольствием, но будет ли удобно?

– Этого никто не заметит. Тут каждый занят собой.

Они тихонечко вышли на крыльцо, потом в сад. Здесь дышалось свободней.

– Мой несчастный брат на всех заседаниях суда всегда проигрывает Юлиану Тендрякову. Это такой седой представительный мужчина. А судья всегда ему подыгрывает. У них кровная вражда, но при этом притворяются друзьями. Но если честно, то мой брат прав. Юлиан Тендряков строит свои обвинения на косвенных уликах, а не на конкретных фактах. А Иван не может этого себе позволить, слишком порядочный. Апелляции отклоняются. У судьи большие связи.

– О справедливости давно никто не думает.

Она на минуту остановилась и повернулась к нему лицом.

– Ты уже все обо мне знаешь?

– Я о тебе ничего не знаю, кроме того, что рассказала ты сама. И потом, я не местный.

– Но я тебе нравлюсь?

– Не то слово!

Вдруг она прижалась к нему.

Его затрясло от волнения. Целовались они долго, как юные любовники.

– Ты меня осчастливил. Я тысячу лет не целовалась. Не обижайся. Это была моя инициатива.

– Разве на такое обижаются? Это счастье.

– Ты понравился мне с первой минуты. Правда, есть еще одна причина. Я самая богатая невеста в городе. Мой брат пытается меня сосватать. Только вот женихи не те. Сначала они узнают, кто я, а потом липнут, как мухи к меду. Ни в одном претенденте я не видела искренних чувств. Поэтому в тридцать лет хожу незамужней. Мой отец тоже был судьей. А точнее, обычным вором. Нельзя же купаться в золоте на одну зарплату. Его чтили, носили на руках, таким его сделал бывший мэр. Он, кстати, погиб на охоте. Следом и отец мой умер. Вероятно, боялся разоблачений. Моего брата он ненавидел, называл его гнилым правдистом. Я тогда училась в Ленинграде и едва успела на похороны. Все свои ворованные богатства он оставил мне. Брату достался только второй особняк. Вот так и живем на чистом притворстве. И тут появляешься ты. У меня помутился рассудок. Одно твое желание может решить все. Хочешь, я тебе отдамся прямо в саду? Только скажи.

– И все же стоит проверить наши чувства, – сказал он.

– Хорошо. Мы поедем на дачу. Там воздух, вода, тишина. Дня на два.

– И ты объявишь наше решение гостям?

– Они от меня могут ждать чего угодно. Никто уже не удивляется моим выходкам. Главное, чтобы я в политику не лезла. Я и не лезу, иначе навела бы здесь порядок. Так что, едем, или ты струсил?

– Едем, – твердо заявил Арсений.

10

Книга вышла раньше, чем ее ждали. С одним, можно сказать, дефектом: автор не придавал ей большого значения. А зря. «Спинка» книги, словно плакатом, была закрыта его портретом. Спорить с коммерческим директором не имело смысла. Об оформлении книги в договоре с автором ничего не было сказано. Одно утешало: по словам Бориса, рукопись никто не читал. Кроме наборщицы, конечно. Но она, скорее всего, уже забыла текст. Профессионалки не помнят, что именно набирают, их память стирает ненужную информацию. Защитная реакция организма.

У Арсения развивался бурный роман с Ксенией. На осень уже наметили свадьбу. Это были настоящие родственные души. Они понимали друг друга с полуслова. Иван, брат Ксении, тоже привязался к жениху сестры. Все считали Ивана неудачником, кроме Арсения, который ходил на все его судебные заседания и даже делал пометки в блокнот, замечая любые погрешности текста. Он копил материал к новому роману.

История с грузинской дуэлью не выходила у него из головы. Но лезть на рожон он боялся. Пришьют за милую душу и не поперхнутся. О клубе «Ожидание» он знал уже много, но доказательств не было никаких, кроме слов Бориса. Но тот был отменным фантазером. Идти на риск? Но ради чего? Ничтожного сюжета? Нет. Тут нужны факты.

* * *

Ксения сидела в большом кресле и вязала.

– О! Наконец нарисовался! А я, наивная, ждала тебя к ужину. Твой любимый ростбиф приготовила.

Арсений поцеловал ее руку.

– Прости, милая. Полдня проторчал в библиотеке. Редактор требует роман, а я в тупике. Ничего не могу придумать. Потом заходил к твоему брату, и мы заболтались.

– У вас что, появились свои секреты? Даже по магазинам ходите вместе.

– Это не моя тайна. Скоро ты все узнаешь. Только прошу тебя, не дави на меня. Мы с Иваном делаем благородное дело.

Она махнула рукой.