Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка

За ним на довольно большом расстоянии шел Каарел с каким-то ящиком в руках.

— Ты что делаешь? — крикнула ему Бенита.

— Две! — провозгласил Каарел. — В ловушку эти поросята не лезут, а вот в куничьи силки сегодня ночью попались две!

— Наконец-то! — обрадовалась Бенита.

Приблизившись, Каарел поднял ящик повыше, и Бенита услышала там шорох и возню.

— Отнесу в реку, — пояснил Каарел, — под водой открою заслонку и они, дьяволы, пойдут ко дну.

— Валяй, — сказала Бенита и позвала собаку. Но псу вовсе не хотелось сидеть на цепи. Он отбежал в сторонку, намереваясь обнюхать стволы деревьев и слегка полить их.

Бенита пошла к выгону.

За это время капли росы скатились по стебелькам отавы на землю. Сенокос, выгон и межа зеленели настолько свежо и аппетитно, что любо-дорого смотреть. Яркая зелень никак не хотела поддаваться осени, словно права была мудрость, гласившая: если ты растешь у самой земли, век твой будет долгим.

У лаза Бенита остановилась и оглянулась на реку — удалось ли отцу утопить крыс. Старик взволнованно размахивал руками, до Бениты донеслись проклятия и ругань. В следующую минуту на зеленом лугу мелькнули две огромные крысы, мчавшиеся прямо к хутору. Старик громким голосом науськивал собаку, но разыгравшийся пес никак не хотел понять, что надо работать и хватать мерзких паразитов.

Бенита фыркнула — неудобно было на глазах у растерянного Каарела громко смеяться — и повернула к дому.

Внезапно она умолкла, за ее спиной стоял Молларт.

— Видели, как неслись? — спросила его Бенита.

Он кивнул.

— Хвосты распрямили, помчались, видно, здорово истосковались по дому, — улыбнулась Бенита.

— Выплыли! — издали закричал Каарел. — Чертов пес!

Надо же было кого-то обвинить в неудачной охоте.

Молларт с Бенитой направились к дому.

— У нас амбар каменный, — начала рассказывать Бенита. — Только и есть, что два ряда бревен наверху под кровлей. Крысы так прогрызли деревянную часть, что, того и гляди, крыша рухнет. Когда иду в амбар, всегда беру с собой на всякий случай дубинку. Крысы из закромов с шумом лезут в ходы между балками. Хорошим манерам они не обучены и потому норовят скопом залезть в одну дыру, пищат — и ни с места. Тогда я и принимаюсь лупить их своей палкой, у стервецов тельца толстые, шерсть густая, ну прямо серые поросята, знай себе, причмокивают под ударами. Что поделаешь, однажды вытряхнули крысу из силков в мешок, думали, мешок о стенку — и готово. Но оказались недостаточно расторопны — крыса успела прогрызть мешковину и удрать. Хитрые бестии!

— Племенные животные! — рассмеялся и Молларт.

Бенита посмотрела на него да так и продолжала смотреть — дольше, чем это подобало. У него были странные карие глаза с желтыми крапинками, расходившимися подобно искоркам от зрачков в стороны. Бенита почувствовала, что теряет уверенность. Свободной рукой она поправила полотенце на шее и стала придумывать, что бы еще такое сказать.

— Я смотрю, вы и рыболов, — заметил мужчина, словно хотел дать ей время прийти в себя.

— Да, — ответила Бенита, — вот собрала несколько плотвичек.

— Волшебная река, в которой собирают рыбу, — обронил мужчина и приподнял прясло лаза, чтобы Бените не пришлось перелезать.

— Я только свистну, как они сами подплывают и нанизываются на прутик. Знают, что мне некогда часами простаивать над поплавком.

— Я тоже знаю, что вам некогда, — пробормотал мужчина, — и все же хочу, чтобы вы сказали мне, на каких хуторах находятся овцы, которых случили с Купидоном.

Бенита остановилась и принялась разглядывать свои постолы. Она избегала смотреть на мужчину, она боялась, что, глядя на него, не сможет ответить так резко, как ей хотелось бы.

— Вот, оказывается, что вас интересует! — произнесла она. — Только меня, пожалуйста, исключите из игры!

— У меня серьезные опасения. Если они подтвердятся, одним словом, я не могу уехать прежде, чем не осмотрю животных, — жестко сказал мужчина. — Болезнь, которую я предполагаю, заразна не только для животных, но и для людей, — добавил он уже мягче.

— Я не боюсь, — высокомерно бросила Бенита.

— Не боится тот, кто не знает, — осторожно заметил мужчина.

Бенита не ответила. Она свернула к хлеву, настежь распахнула ворота и стала отвязывать коров от привязи.

— Ну, ну! — понукала она их.

Коровы, стоявшие впереди, медленно вышли из ворот, остановились у обочины дороги, чтобы пощипать траву, и, только когда задние сгрудились и нажали на них, побрели в сторону лесного пастбища.

Молларт, прислонившись к столбику ограды, следил за тяжело ступающими тучными коровами. Какая-то телочка, видно, чтоб попугать мужчину, скакнула в его сторону, но тут же повернула и побежала вперед. Бенита шла за стадом, помахивая хворостиной. Полотенце по-прежнему обматывало ее шею. Она даже и не взглянула в сторону Молларта.

Каарел, держа в руках пустые силки, подошел к Молларту.

— Паршивый пес, — виновато пробормотал он.

— Надо забить крысиные норы жестью, — посоветовал Молларт.

— А где взять эту жесть, — махнул рукой старик, — пусть об этом заботятся хозяева.