Глупость Флинкса

Свернув за тот же угол, опасения техника сменились тревогой при виде тела без сознания. С большим облегчением техник быстро понял, что она просто потеряла сознание. Возобновить погоню за заблудшим минидрагом было нетрудно. Просто следуйте за последовательной серией неурегулированных криков и криков, доносившихся издалека по коридору.

Затем внезапно криков больше не было. Техника замедлилась. Это могло означать, что минидраг окончательно устал от игры или нашел то, что так необъяснимым образом увлекло его из лаборатории или… . .

Нельзя было не думать о последствиях, если бы это кому-то навредило. Или если кто-то повредил его.

Впереди находилась одна из зон приветствия компании под куполом, с секретаршей и удобными диванами. Своенравный аласпинский мини-драг кружился, пикировал и нырял в оргии изобилия, подобное которой не могло вызвать ничего, кроме улыбки, у любого, кому посчастливилось наблюдать за шипучим воздушным представлением. Секретарь сидел, слегка запрокинув голову, и смотрел на импровизированный воздушный балет, который происходил в куполообразном пространстве над его головой.

Тем более, что великолепных летающих существ теперь было двое.

Хозяин минидраги замедлил шаг, слегка приоткрыв рот от изумления, и попытался осмыслить разветвления второй летающей змеи. Аласпинские минидраги не были обычным явлением даже в их родном мире. Обнаружение еще одного в комплексе компании влекло за собой самые необычные коннотации. Неизбежно, как и голос, тихо нарушивший тишину.

«Здравствуй, Клэрити. Прошло много времени."

Она уставилась на говорящего, не в силах ответить. На несколько сантиметров выше, заметно старше, но в остальном он был все тем же Флинксом, который привел ее в Нур после их встреч в Длинном туннеле и Горисе. Был ли он тем же самым Флинксом, который когда-то был влюблен в нее? Была ли она все еще влюблена в него? Она чувствовала взгляд администратора. Надменные и равнодушные два минидраги продолжали свой воздушный балет. Неудивительно, что Скрап сошел с ума. Какой ребенок не почувствует присутствие своей давно отсутствующей матери?

Крылатый родитель и неистовое потомство наконец-то устроились на соседнем диване, неоднократно лаская друг друга своими острыми языками. Настороженно глядя на них, администратор вернулся к своей работе, вежливо стараясь не обращать внимания на застенчивое воссоединение, которое происходило перед его столом.

Флинкс уставился на женщину, ради которой он снова проделал долгий путь. Казалось, она мало чем отличается от восторженного, но наивного инженера, которого он впервые встретил в далеком, продуваемом ветрами Длинном туннеле. Ее светлые волосы отросли до плеч, но у нее все еще была выбрита звезда над каждым ухом. Бирюзовые глаза уникального оттенка смотрели на него. В то время как он стал более замкнутым и задумчивым, она, казалось, стала более расслабленной среди утешительного бальзама нурианского существования. Жизнь здесь, размышлял он, должна быть легче, чем для нее в Лонгтоннеле, может быть, не так стимулирующе с научной точки зрения, но уж точно легче.

Она взяла его за руку и повела по другому коридору, за ней последовали два минидраги. Короткая прогулка застала их всех в небольшой служебной комнате. Одна стена была увешана автоматами с едой. Широкое окно выходило на один из тысяч пышных маленьких тропических садов, разбросанных по городу. Летающие змеи тут же устроились поудобнее на пустом столе, наполовину залитом теплым солнцем. В это время дня в комнате было пусто. Посадив его на стул у окна, она села напротив, уперлась локтями в стол, переплела пальцы и чуть не плюнула в него низким и напряженным голосом.

"Прошло немало времени? Прошло шесть лет, Флинкс. Шесть лет!"

Он не мог не улыбнуться. — Знаешь, твои глаза все еще блестят, когда ты действительно чем-то увлечен.

Это застало ее врасплох. «Ну, ты изменился. Шесть лет назад вы бы не справились с таким возвращением».

Он изо всех сил пытался найти удобное место для своих длинных ног. «Шесть лет назад мне было восемнадцать». Он подумал о том, где он был и что делал с тех пор, как в последний раз видел ее. «Это были напряженные и полные шесть лет», — добавил он с поразительной преуменьшением.

— Ты бросил меня, — без надобности напомнила она ему. «Я хотел остаться с тобой. Ты сказал, что тебе нужно время. Время узнать больше о себе, время попытаться разобраться в некоторых вещах. Тогда ты вернешься за мной. Один день." Она сделала паузу. «В то время я не думал, что «один день» означает шесть лет спустя».

— Я тоже, — честно ответил он. «В то время я не знал, что это значит и что это повлечет за собой».

Он с надеждой улыбнулся. Это выражение лица она хорошо помнила: смесь лица, которому было одновременно и восемь, и восемьдесят, убедительное слияние детской радости и безнадежной надежды. Она чувствовала тоску внутри него, тоску, которая, как она помнила, доминировала в его характере.