Глупости зрелого возраста

— Побежала вдогонку. Я чудом спасся. Вы не думайте, там такая бабища — жуть, догнала бы — убила. Дома я часа два приходил в себя. Все ни как не мог поверить, что это совершил ограбление. Даже собирался вернуть деньги шантажистке или пойти в милицию. Но удержался.

— И где теперь эти сорок тысяч? — недоверчиво спросила Люда.

Его прагматичные дамы, как всегда, интересовались главным. Пережитые им укоры совести были темой побочной.

— Увы… — Понимая, что продолжение несколько разочарует слушательниц, Иван, тем ни менее закончил историю: — Половину денег у меня отобрали. Так получилось, что пока я грабил шантажистку, за мной следил один человек. И когда я решил, что все уже утряслось, он явился и потребовал половину.

— Ты отдал? — глаза у Томы возбужденно сияли.

— Я сопротивлялся до последнего, но…

— Почему он у тебя все не забрал? — вмешалась Люда.

— Вы не поверите, — сокрушенно вздохнул Ильин. — Это, конечно, дикая нелепица. Но чистая правда. Жена этого типа гадает на картах. Так вот, перед тем как ее муженек собрался идти ко мне, мадам раскинула колоду и позволила брать ровно половину денег. Тогда, мол, все обойдется мирно. Если бы мужик забрал все — ему бы не поздоровилось.

— Бред какой-то, — фыркнула Тома.

— Все? — Люда жаждала финала.

— Все.

— И где деньги?

Тамара и Людмила смотрели на него с недоверием.

Иван кивнул на дорожную сумку, стоящую у двери.

— Людочка, достань.

Дочь расстегнула молнию, извлекла из клеенчатых недр целлофановый сверток, крест-накрест, перевязанный тесемкой, недоверчиво присмотрелась к содержимому:

— Вроде доллары.

— Дай маме, — попросил Иван.

Тамара взяла пакет, но раскрывать не спешила.

— Неужели ты действительно совершил ограбление? — недоверчиво вскинула брови.

Иван попытался оправдаться:

— Да, это нечестные деньги. Но я их взял у вора.

Тома покачала головой:

— Я не о том. Ты же рисковал.

Ильин суетливо добавил:

— Я без вас совсем одичал и мог и не такое сотворить.

В голосе жены дрогнуло осуждение:

— Так ты украл их из-за нас?

— Нет, — честно признался Иван. — Когда я шел на преступление, то ни о ком и ни о чем не думал. Это был порыв. Может быть дурацкий. Но я ни о чем не жалею. Наверное, иногда, нужно совершать и такие поступки.

— А почему ты не потратил деньги? — раздался из-за спины голос дочки.

— Я с самого начала решил отдать их вам, — признался почти честно Иван.

— Ты хочешь купить прощение? — Тома, кажется, рассердилась. — Но я не торгую индульгенциями.

— Я не покупаю тебя и не продаю себя.

В разговор родителей вмешалась Люда:

— Мама, папа, чтобы вы не ссорились, эти двадцать тысяч я могу, так и быть, забрать себе.

— Нет, дочка, — возразила Тамара. — Папе эти двадцать тысяч нужнее. Видишь, какой он у нас теперь. Умный, решительный, смелый. Не успеешь глазом моргнуть, найдет себе молодую, женится, детишек настругает. Вот деньги и пригодятся. Но ты Ильин не горюй. Я тебе на свадьбу подарок приготовила. Все что ты нам дал, получишь назад. Я ничего не потратила. Собрала копеечка к копеечке, чтобы тебе мало не показалось! Помнишь, как ты мне выдал: «На, подавись! Я бы тебе так же сказала!

Этого не могло быть! Тома выдавливала из него деньги безжалостно и методично. Но не в компенсацию старых обид, а пестуя свои страхи. Она боялась его измены. Воображение мгновенно нарисовало эту картинку: свадьба, застолье, он рядом с круглощекой ядреной молодицей, одетой в белое платье и фату невестой, в зал влетает разъяренной фурией Томка и швыряет в него пачку банкнот. В кромешной тишине, кружась, они опускаются на пол, падают в салаты, на плечи гостей. Красота! Ильин почувствовал, как по телу разливается волна облегчения. Совершить, что там, придумать подобное безумство его прагматичная супруга могла только, осатанев от ревности. Значит, она его по-прежнему любит! Слава Богу!

Под пристальным взглядом жены Иван поднялся, отряхнул брюки, поправил рубаху. И лишь приведя себя в полный порядок, он напомнил:

— Во-первых, больше жениться я не собираюсь. Одного раза достаточно. Во-вторых, я хочу не детей, а внуков. Но это вопрос к Люде. В-третьих, швырять в меня деньги не надо. За старые грехи я наказан. А новых не совершил.

— Видишь, дочка, как он с нами разговаривает?

— Как? — поинтересовалась Люда.

— Хватит! — остановил жену Иван. — Не надо меня обсуждать в моем присутствии. Есть темы интереснее.

— Какие, например?

— Наше будущее. Я сказал все, что считал нужным. Теперь ваша очередь. Вы готовы мириться?

Тома и Люда не ответили.

— Ставлю вопрос на голосование. Кто за то, чтобы у нас была нормальная семья? Я — за! — Иван решительно выбросил руку вверх.

Когда-то давным-давно, когда Люда была еще маленькой, а инженерной зарплаты едва хватало на содержание семьи, подобным образом Ильины обсуждали актуальные вопросы современности, начиная от покупки новой куклы и заканчивая выбором места летнего отдыха.

— Мам, я тоже — за, — Люда бросила на мать вопросительный взгляд, и со смущенной улыбкой неуверенно подняла руку.

Тома тяжело вздохнула:

— Вы мне не оставляете выбора?