Гнет

   - Боже,… Боже… - после продолжительного молчания, горестно раскачиваясь из стороны в сторону, вновь заговорила баба Киля, -  как же это нужно было этим строителям коммунизма людей своих ненавидеть,  чтобы за стакан  молока так жестоко опухшего от голода  человека избить. А самое страшное было тогда то, что жаловаться на этих партийных активистов людям было некому  – это была власть наша.     

   - Как же вы жили?!  - не выдержав, восклицаю я.

   - Жили… - едко хмыкнула баба Киля,  нервно перебирая в своих натруженных руках кончик платка, наброшенного на голову.- Мы, внучек,  не жили – мы существовали, как бесправные рабы! Даже крепостные крестьяне раньше только по три-четыре дня на своих хозяев работали, а остальное время – на себя. А тут: от зари до зари бесплатно в колхозе, а потом – дома, чтобы было чем государству налоги оплатить, причем, помимо разного рода продуктов, еще и живыми деньгами…

   - А деньгами-то за что?! – с ужасом и удивлением спрашиваю я, – деньгами же вам зарплату не платили?..

   - А за то, внучек, что у нас рядом с домом есть огород, а в садочке  вишенки растут или яблоки… Государство считало своим правом: позволять или не позволять нам выращивать у дома фрукты и овощи.  К примеру, ты посадил фасоль, а к тебе пришли представители власти, пересчитали кустики и говорят: с тебя причитается столь-то рублей… потом кустики морковки пересчитали… потом – свеклу… потом - деревья…  А для того, чтобы нам деньгами налог за это заплатить - нужно было эти деньги самим добывать: мы выращенное на огороде и в садочке должны были в выходной отвезти на рынок в Николаев и продать там.

   - Кошмар!.. Ну а денег-то вы там хоть много наторговывали?

   -  Ой, внучек, какие там деньги?!.. Огород возле дома – это же не плантация в поле… Выращенного на огороде нам самим хоть бы хватило, чтобы с голоду ноги не протянуть. А для того чтобы заработать деньги для уплаты налогов, мы вынуждены были себе во многом отказывать и вести на продажу в основном фрукты – без них можно было прожить, а без овощей - нет. Но самое страшное было даже не это,… страшным было то, что вырученных за продажу фруктов денег людям для уплаты налогов не хватало, и они, чтобы меньше платить налогов, – вынуждены были фруктовые деревья в своих садах вырубать. Мы тоже несколько молоденьких деревцев срубили…

   - Какой ужас!..

   - Да, ужас… - Баба Киля натянуто улыбнулась. - Даже трудно себе представить, чтобы что-либо подобное раньше на Украине было,  ведь украинская хатка без фруктовых деревьев рядом – это уже не Украина, а тут - мы их сами, под корень… И, что удивительно: люди возмущенные такой жизнью, даже разговаривая между собой на улице, либо – не говорили вообще об ужасах такой жизни, либо - хвалили эту власть.

   - Почему?..

   - Почему?.. – баба Киля удивленно вскинула на меня брови. - Потому, что боялись за свою жизнь,… если, конечно, это можно было жизнью назвать.

   На глазах у бабы Кили сверкнули слезы и она, торопливо их смахнув, возмущенно проронила:

   - Я  же говорила тебе, что мне жизнь свою даже вспоминать не хочется, а ты все: «расскажи», да «расскажи»…

   - Бабуся, - я встаю и с нежностью обнимаю бабу Килю за плечи,- а кто же мне кроме Вас расскажет о той жизни, которую и в книгах не прочитаешь… Да и дети мои будут меня потом спрашивать: кто да что? А я, что?.. Скажу –  я не знаю ничего?.. Извините меня за растревоженные неприятные воспоминания, но все же продолжайте, пожалуйста, рассказывайте мне: что дальше было?

   - Ой,- потупившись, тяжело вздохнула баба Киля и через мгновенье спросила меня: - На чем я остановилась-то? 

   - На том, что вы в Николаев ездили выращенное на огороде продавать…

   - Ну да… - вновь погрузилась в воспоминания баба Киля. Несколько секунд она сосредоточенно молчала, затем вновь продолжила свой рассказ. - Ездили мы в город на волах: после работы вечером в субботу мы выезжали из села и к утру приезжали в Николаев, на рынок. Там мы торговали, чем могли, а потом – назад, к утру понедельника мы приезжали домой и с утра шли на работу в поле. Вот так это происходило.

   - Ну а для себя вы в городе покупали что-нибудь,… ну, например, одежду какую-нибудь?

   - Что,… одежду?!.. – со злой иронией взглянув на меня, усмехнулась баба Киля. - А зачем нам нужна была одежда, что мы, люди, что ли?.. Нам можно было и без нее,… мы,  как оборванцы, тогда ходили, и питались мы, чем придется - от случая к случаю.  А в нашем сельском магазине можно было купить только макуху и мыло хозяйственное,…  даже спички там продавались поштучно – дефицитом они были, да и стоили они недешево.

   Помню, как-то у нас тут в сарае, который сельским клубом назывался, к празднику Дня революции начальством решено было праздничный вечер устроить с песнями, стихами, викторинами и конкурсами разными... А перед этим  Аня пришла со школы домой и говорит мне:

    - Мама, меня  назначили от класса принимать участие в конкурсе на лучшее штопанье чулок,… мне для этого нужны порванные чулки.

   Господи, а где же мне их взять?- отвечаю. Придумал же кто-то…