Гнев

Полное имя покойного — Ахмед Фатих Арбиль. Он был иракским беженцем.

Три с половиной года назад полковник Арбиль прибыл в составе иракской делегации на международную полицейскую конференцию в Женеве. Конференция еще не закончилась, когда военное командование города Мосула подняло мятеж против правительства премьер-министра Абдель Керима Касема. Восстание было жестоко подавлено правительственными войсками, а затем последовали групповые суды и казни. Когда конференция закончилась, полковник Арбиль решил не возвращаться на родину и попросил у швейцарских властей политического убежища на том основании, что по возвращении в Ирак его сразу же расстреляют.

Попадание в политическую немилость он объяснил своими симпатиями к курдскому националистическому движению, стоявшему за восстанием в Мосуле. В подтверждение он привел приказ немедленно вернуться в Багдад, переданный ему через иракскую дипломатическую миссию в Берне. Хотя приказ был написан в сугубо официальном тоне, в нем отсутствовало воинское звание Арбиля и его должность — начальник службы безопасности. Суд признал важность такого опущения, и убежище было предоставлено, но с обычным в подобных обстоятельствах условием, что во время своего пребывания в Швейцарии полковник воздержится от участия в политической деятельности.

До прошлого года его пребывание здесь не было отмечено никакими событиями. В отличие от большинства политэмигрантов Арбиль не нуждался в деньгах. Когда он снял виллу «Консолационе», ему не составило труда убедить хозяина в своей финансовой состоятельности, предоставив справку из банка. Считалось, что он получает доходы от семейного бизнеса в Ираке. Полковник не искал работы, оплачиваемой или добровольной, и не участвовал ни в какой политической деятельности. По его словам, он работал над книгой по истории Курдистана, но никто не воспринимал это всерьез. Большинство политических беженцев пишут книги или по крайней мере собираются. В случае Арбиля вскоре стало очевидно, что большую часть времени он намерен посвящать светским развлечениям.

Поджарый, крепкий, с орлиным носом — для женщин полковник Арбиль был просто неотразим. Ему, в свою очередь, нравились пышногрудые незамужние блондинки двадцати с небольшим. По донесениям полиции нравов, за первые два с половиной года пребывания в Швейцарии он потакал своим вкусам с завидной регулярностью. Эти женщины не были проститутками. Поскольку ни одна из них не жаловалась и чисто внешне все выглядело прилично, да к тому же мужчина был иностранцем, никаких официальных мер предпринято не было.

Затем, с появлением в жизни полковника Люсии Бернарди, его вкусы, а также обстановка на вилле внезапно поменялись.

Согласно досье, с выжимками из которого нам позволили ознакомиться, Арбиль встретил ее в Санкт-Морице во время зимнего спортивного сезона.

В анкете на временное проживание она указала, что родилась в Ницце двадцать четыре года назад, что ее рост — один метр пятьдесят пять сантиметров, волосы — темно-русые, глаза — голубые. Род занятий — модистка. Особые приметы отсутствуют.

На вилле было найдено множество фотографий, сделанных очарованным полковником. На большинстве снимков она позирует в бикини, но есть и такие, на которых она катается на горных лыжах. Но будь то в одежде или без, Люсия Бернарди была очень красива — стройна и грациозна. Судя по выражению лица, она любит человека, который ее фотографирует, и положение его любовницы ее вполне устраивает.

Хотя комиссару Мюльдеру не хотелось признавать, что улыбающаяся с фотографии девушка в бикини может быть соучастницей убийства, но собранные им улики свидетельствовали о ее причастности к преступлению.

В пользу этой версии говорили факты, почерпнутые из показании семейства Бацоли. Оказалось, что примерно месяц назад Арбиль предпринял ряд странных и необоснованных, с точки зрения Бацоли, предосторожностей против воров. В парке были установлены прожекторы, которые автоматически зажигались с приходом темноты и горели всю ночь. Двери и окна первых этажей снабдили специальными замками. Из Цюриха приезжал представитель строительной фирмы, чтобы составить смету на установку электрических ворот.

История все больше походила на политическое убийство. По-видимому, жертва получила предупреждение заранее.

Но кто же тогда убийцы?

Отпечатки свидетельствуют, что они работали в перчатках. Масляное пятно на снегу, рядом с дорожкой — указание на то, что они приехали на машине. Больше они не оставили никаких следов. Полиция проверила, не останавливались ли в гостиницах поблизости какие-либо другие иракцы, но выяснить ничего не удалось. Поверенный в делах Ирака в Берне взялся выяснить, не осталось ли у Арбиля каких-либо родственников, которые захотят вернуть его тело на родину для похорон и распорядиться его имуществом, но на тему убийц не произнес ни слова. Это, как он сказал, относится к компетенции полиции.

Комиссар Мюльдер делал все возможное, чтобы разрешить загадку, но вопросов по-прежнему было больше, чем ответов.

Какую роль сыграла во всем этом деле Люсия Бернарди? Была ли она сообщницей убийц? Судя по всему, это маловероятно. Имей они сообщника в доме, им бы не пришлось выдавливать световой люк и выводить из строя прожектора, устраивая короткое замыкание. Участвуй Люсия Бернарди в заговоре, она вполне могла бы их выключить из дома.

А если она не была сообщницей убийц, то зачем ей скрываться? Что же на самом деле произошло на вилле «Консолационе» в ту холодную зимнюю ночь?

Ответ на все эти вопросы знает лишь один-единственный человек — сама Люсия Бернарди.

Комиссар Мюльдер понимает это как никто другой. Вечером 11 декабря, через двадцать четыре часа после совершения убийства, он через Интерпол сделал запрос на розыск Люсии Бернарди и снятие показаний под присягой.

Он также призвал на помощь прессу.

И что в результате? Ноль!

Люсия Бернарди как в воду канула.