Гнев ангелов

Живот у Дженнифер становился все больше и больше. Ей пришлось покупать платья для беременных. Она установила в доме телефон, номер которого не был указан в телефонной книге. Он служил только для экстренных случаев. Никто не знал, как позвонить ей. Единственный человек, который знал, где она живет, был Кен Бэйли, но он поклялся держать это в тайне.

Он как-то заехал к ней в гости, и она показала ему дом, радуясь его восхищению.

– Прекрасный дом, Дженнифер. Просто прекрасный. Однако тебе пришлось немало потрудиться. – Он посмотрел на ее живот: – Сколько тебе еще осталось?

– Два месяца. – Она положила его руку себе на живот. – Чувствуешь?

Кен почувствовал шевеление.

– С каждым днем он становится все сильнее и сильнее, – гордо сообщила Дженнифер.

Она приготовила Кену ужин. За десертом Кен сказал:

– Может, это меня и не касается, но не мешало бы и папочке, кто бы он там ни был, внести свой вклад.

– Вопрос закрыт, – сказала Дженнифер.

– Ладно. Извини. Все скучают по тебе. У нас появился новый клиент.

Дженнифер подняла руку:

– Ничего не хочу знать.

Они еще долго разговаривали. Дженнифер не хотелось, чтобы Кен уходил. Он был ей хорошим другом.

* * *

Дженнифер пыталась отгородиться от мира как только можно. Она не читала газет, не смотрела телевизор и не слушала радио. Вся ее вселенная заключалась в четырех стенах. Это было ее гнездо, где она должна была родить своего сына.

Она перечитала все книги о воспитании детей от доктора Спока до Амеса и Джеселла.

Когда детская комната была готова, Дженнифер стала наполнять ее игрушками. Она пошла в спортивный магазин и увидела там бейсбольные биты и перчатки. Она рассмеялась. «Это просто смешно. Ведь он еще не родился». Она купила и биту и перчатку. Она еще хотела купить футбольный мяч, но решила, что это может подождать.

* * *

Наступил май, затем июнь.

Ремонт давно закончился, и в доме было тихо и спокойно. Два раза в неделю Дженнифер выезжала в центр за покупками, а раз в две недели посещала доктора Харвея, акушера. Дженнифер послушно пила больше молока, чем ей хотелось, принимала витамины и ела полезную пищу. Она сильно набрала в весе, стала неуклюжей, и ей было трудно ходить.

Она всегда была подвижной и боялась, что ей будет неприятно стать толстой и совсем не двигаться. Но теперь ей почему-то было все равно. Ей не надо было никуда спешить. Дни текли мирно и ровно. Как будто часы внутри нее остановили или замедлили свой ход. Казалось, она бережет свою энергию, отдавая ее человеческому существу внутри нее.

* * *

Однажды, после очередного осмотра, доктор Харвей сказал:

– Вы родите через две недели, миссис Паркер.

Оставалось совсем немного времени. Дженнифер думала, что ей будет страшно. Она слышала жуткие истории о невыносимой боли, о несчастных случаях, о травмах, но, как ни странно, ничего не боялась. Она хотела как можно быстрее родить, чтобы поскорее взять ребенка на руки.

Теперь Кен Бэйли заезжал к ней почти каждый день, привозя с собой детские книжки.

– Ему они понравятся, – сказал Кен.

И Дженнифер улыбалась, потому что Кен говорил «он». Хорошее предзнаменование.

Они гуляли по саду, устроили пикник возле пруда. Дженнифер знала, как она выглядит. «Зачем он тратит свое время на такую неуклюжую корову, как я?» – думала Дженнифер.

А Кен, глядя на Дженнифер, думал: «Я никогда не видел более прекрасной женщины».

* * *

Схватки начались в три часа ночи. Боль была настолько резкая, что у Дженнифер перехватило дыхание. Когда боль появилась снова, Дженнифер радостно подумала: «Началось!»

Она принялась засекать время между схватками и, когда они стали повторяться каждые десять минут, позвонила доктору Харвею. Дженнифер поехала на машине в больницу, съезжая на обочину всякий раз, когда начинались схватки. Когда она приехала, ее уже ждала медсестра, и через несколько минут доктор Харвей уже осматривал ее.

Закончив осмотр, он ободряюще сказал.

– Думаю, роды будут легкими, миссис Паркер. Вам надо будет лишь расслабиться. Все остальное сделает природа.

Роды были не такие уж и легкие, но Дженнифер терпела боль, так как знала, что происходит нечто чудесное. Через восемь часов, когда Дженнифер поняла, что больше уже не может, боль внезапно пропала, уступив место ощущению пустоты и покоя.

Она услышала плач и увидела, как доктор Харвей поднял ребенка.

– Хотите посмотреть на своего сына, миссис Паркер?

Дженнифер засияла.

Глава 29

Его звали Джошуа Адам Паркер. Он весил восемь фунтов и шесть унций. Дженнифер знала, что при рождении дети выглядят некрасивыми. У них красная морщинистая кожа, и они похожи на маленьких обезьян. Джошуа Адам не был таким. Он был прекрасен. Все медсестры говорили Дженнифер, какой у нее красивый сын, и она могла слушать это часами. Джошуа был поразительно похож на Адама. Та же форма головы, те же серо-голубые глаза. Смотря на сына, Дженнифер видела Адама. Это было странное чувство – смесь радости и печали. Как было бы приятно Адаму посмотреть на своего красавца сына!

* * *

Когда Джошуа было всего два дня, он улыбнулся, и Дженнифер стала неистово звонить, вызывая медсестру.

– Посмотрите! Он улыбается!