Гнев ангелов

– Люцифер был очень польщен, когда она обратила на него внимание, – продолжает свой рассказ Наама. – Она все-таки серафим. Он не мог ей противостоять, да и никто не ждал этого от него. Ошибка Люцифера состояла в том, что он отвернулся от нее, когда понял, кто она такая. Ни один мужчина не может безнаказанно уйти от Сариэль. Она была вне себя от ярости и начала настраивать своего мужа и других архангелов против него. Особенно Рафаэля, который жаждал ее с момента своего создания. У Люцифера не было ни единого шанса против ее ядовитой натуры.

– А у нее было что-то против него?

– Конечно, нет, – Наама пожимает плечами. – Но ничего и не было нужно. Люцифер являлся любимым сыном нашего отца, а потом еще и получил самую красивую женщину на небесах. Когда Сариэль соблазнила Габриэля и Рафаэля, они были готовы есть с ее рук. То, что Люцифер ее отверг, было непростительно. Сариэль не могла оставить этого просто так, иначе бы все на небесах над ней насмехались. Поэтому она шепнула Габриэлю и Рафаэлю, что Люцифер планирует захватить трон своего отца. Он якобы рассказал ей это в постели, и оба архангела охотно в это поверили.

– Но ведь это было правдой, – растерянно говорю я. – Он был зол, что Бог наградил нас, людей, слишком большой силой. Адам знал тайные имена ангелов.

Лилит смотрит на меня с жалостью.

– Это история, которую рассказывают сегодня. Но она неправдива, и Адам вообще ничего не знал. Точно не тайные имена ангелов. Это просто чепуха.

– Значит, эти писания – неправда?

– Истории всегда пишутся победителями, – говорит Лилит, протянув руку за клубникой. – А победителями в той ситуации были Рафаэль, Габриэль, Михаэль и другие архангелы. После того как людей изгнали из рая, архангелы рассказывали всем свою собственную правду.

Я хмурюсь.

– И, несмотря на всю ту боль, что они причинили ему и вам, архангелы верят, что он их простил? – они так наивны? Что, если у них тоже есть свой тайный план? Я не могу запретить себе переживать за Люцифера, хотя он последний, за кого стоит волноваться. Может быть, они просто используют его. Но разве я не делаю того же?

Лилит и Наама обмениваются взглядами.

– Десять тысяч лет – очень долгое время даже для ангелов, – осторожно говорит Лилит. – Некоторые вещи представляются тебе в ином свете, о некоторых ситуациях начинаешь думать иначе. Я не стану сомневаться в мотивах Люцифера. Он спас мою жизнь, и я последую за ним куда угодно.

Вряд ли она последует за ним к уничтожению человечества. Возможно, Семьяса рассказал ей больше.

– У Люцифера с Сариэль все несерьезно, – говорит Наама, подбираясь ближе к правде, чем ей кажется. Или она знает о том, что Люцифер пытается защитить меня с помощью этой уловки?

– Я думаю, он просто хочет позлить Габриэля и Рафаэля. После того как Люцифера наказали, она больше никогда не проявляла интереса ни к одному из них. А как только он вернулся, Сариэль больше от него не отлипала. Мне почти жаль ее, она, наверное, любит его какой-то своей странной любовью. Но он никогда не ответит ей взаимностью. Она просто не в его вкусе.

Я не хочу слышать, кто в его вкусе, но Наама все равно решает выкрикнуть эту информацию:

– Люцифер больше любит всяких упрямиц, которым он совсем не нравится.

Я закатываю глаза. Ангелы вообще могут придерживаться одной темы разговора?

– Наши разговоры всегда должны этим заканчиваться?

– «Этим» – это чем? – наигранно спрашивает Наама, рассматривая свои покрытые черным лаком ногти.

– Ну, ты сама понимаешь. Вот это все, кто с кем связан и кто кому нравится. Кто к кому ревнует. Это все, чем вы интересуетесь?

Наама становится очень серьезной.

– Если бы тебя когда-нибудь на десять тысяч лет заперли в темноте, ты бы тоже узнала, в чем истинный смысл жизни.

После этих слов я чувствую себя виноватой.

– Мы потеряли свои семьи, наших мужей, жен и детей. Все, чего мы хотим, – мирного сосуществования и чтобы рядом были люди, которых мы будем любить и которые будут любить нас в ответ. Нет ничего важнее этого, и ты сама это знаешь, – она явно намекает на Стар, но ничего не говорит.

– Конечно. Извини.

Наама улыбается:

– А еще мы ценим красивую одежду, украшения, хорошее вино и еду. Ты бы видела наш дворец до уничтожения! Он был самым красивым из всех.

Лилит зевает.

– Ты просто невозможна! Нам нужно идти спать. Как ты на это смотришь? – Она поворачивается ко мне: – Как ты думаешь, ты сможешь заснуть сегодня? Сэм еще потренируется с тобой завтра утром.

– Я могу попытаться. – Я встаю, хотя и не верю в то, что смогу сомкнуть глаза этой ночью.

– Ты пройдешь это испытание, – говорит Наама. – Мы все в тебя верим. – Она обнимает меня. – Я рада, что мы стали чем-то вроде подруг, даже если поначалу я была к тебе не очень добра.

– Все в порядке. Если я не выживу, – нерешительно говорю я, потому что ее слова звучали как что-то вроде прощания, – позаботься об Алессио.

Она кивает, и мне очень хотелось бы попросить ее взять еще и Стар и Тициана с собой в рай. Ну, или куда там нацелились Люцифер и его последователи. Даже если я умру, он, наверное, все равно сможет осуществить свой план.