Гнев Ашара

Он нашел его там, где лес редел и начинался каменистый склон. Борс устроился на клочке земли, не относящемся в полной мере ни к лесу, ни к горам, дорогу здесь окаймляли травянистые холмы, севернее были видны добрые леса Белтревана, а среди усыпавших пригорки густых кустов и малорослые деревьев тут и там торчали голые скалы, словно кости земли, прорвавшие истлевшую кожу. Воин подыскал холм, с которого хорошо просматривалась дорога и на юг, и на север. Лес начинался достаточно близко отсюда, и это поможет ему скрыться, когда задача будет выполнена. Позади него совсем недалеко шумела Идре. Холм почти сплошной полосой окружали густые заросли куманики, переплетенные и колючие, превосходная живая преграда для всадников. Несколько небольших деревьев напоминали о привычных лесистых местах. Борс привязал своего утомленного скакуна между местом засады и рекой, где коня совсем скрывали деревья, и взобрался на свою горку.

Уперев лук о колено, он согнул тисовою дугу, и тетива сама скользнула в глубокие удобные желобки. Борс проверил ее натяжение, затем достал из колчана стрелу. Впервые он коснулся древка после того, как стрелы брал Тоз, и под его пальцами возникло странное пощипывание, как если бы стрела была наделена жизнью. Воин облизал губы, внимательно изучая ее наконечник, но не заметил ничего нового. Знакомый металл, заточенное острие, блестят края, к которым он прикладывал точило, крючья позади наконечника угрожающе загнуты. Какие бы чары ни наложил Тоз, следов не было видно глазом, и лишь легкое подрагивание свидетельствовало о силе, обретенном стрелами. Борс положил стрелу на тетиву и расположился поудобнее, чтобы ждать.

Страх, что он опоздал, зашевелился до того, как Борс услышал всадников. Они приближались быстро и не больно-то соблюдали осторожность, на что указывал стук подкованных копыт по камню. Борс поднялся на ноги, скрытый колючими зарослями, и натянул тетиву. Всадники показались мгновение спустя. Окрашенные в алое гусиные перья гладили ему щеку, взгляд скользил вдоль стрелы, темные глаза высматривали среди приближающихся того, кого Посланец толком так и не описал.

Их было чуть больше, чем у него пальцев на руке. В пестрых одеждах из бурой, зеленой и рыжеватой кожи, верхом на больших полногрудых скакунах, на каких обычно разъезжают люди из Королевств. Есть и луки, и мечи, но оружие убрано, и озабочены они явно больше скоростью движения, чем возможной опасностью. Борс оглядел противников быстрым глазом прирожденного охотника.

Первые четверо были очень разными. Один выглядел почти как житель Белтревана — волосы заплетены и украшены перьями и ракушками, лицо смуглое, как у лесного жителя. Другой вообще не походил ни на кого, когда-либо виданного Борсом: ростом пониже своих спутников, черные волосы собраны в хвост и падают на спину, лицо странно желтого цвета, глаза раскосые и блестящие. Еще двое оставшихся походили на отца и сына, такое между ними было сходство: один и тот же тип гордого лица, темно-русые волосы до плеч, стянутые по лбу кожаным ремешком, только у старшего с заметной сединой. Никаких других юношей, кроме этого. Значит, он и есть тот, кого велел убить Посланец.

Борс чуть отстранился от дерева, оперение стрелы коснулось его губ. Наконечник смотрел прямо в грудь юноше, готовый пронзить его сердце. Борс задержал дыхание и отпустил тетиву…

Об опасности предупредил Браннок. Он ехал на шаг-другой позади Бедира, когда тамурские разведчики спешили на юг, забыв обо всех предосторожностях и думая лишь о том, как скорее принести домой весть о восстании Орды. Проводник увидел лишь легкое движение на бугорке слева, явно вызванном не порывом ветерка и не прошмыгнувшим зверем. Он не был вполне уверен, что это может значить, но знал, что даже на краю Белтревана любое неожиданное движение таит опасность. И прокричал, перекрывая гром копыт:

— Берегись засады!

Жизнь Кедрина спас Тепшен Лал. Возможно, только кьо способен был на такое быстрое движение.

Он ехал сбоку от Кедрина, их кони бежали голова к голове, а лошадь Торима была на голову впереди и правее. Остальные следовали чуть позади. Кьо услышал крик Браннока, поглядел туда, куда указывал разбойник, и начал действовать незамедлительно.

Схватив поводья, он повернул своего скакуна против коня Кедрина, одновременно приподнялся в стременах и на полном скаку метнулся с седла прямо на юношу. Мощным ударом он толкнул своего подопечного вперед и вбок. Лошадь принца от изумления сбилась с шага и затопталась на месте. Одна рука Тепшена схватилась за седельную луку, другая — за плечо Кедрина, и кьо нырнул между конями, дернув принца вниз.

Стрела Борса попала не в сердце, куда он целился, а в плечо. Кедрин, ничего не успев понять, завопил от боли и растерянности. Он не смог удержать поводья, когда внезапно жжение пробежало вниз по левой руке, скакун мотнулся вправо под тяжестью Тепшена Лала. Рев Идре, казалось, наполнил голову, но сквозь этот рев слышался голос отца, вторившего Бранноку:

— Засада! Берегись засады!