Гнев Божий

Чем совершеннее люди, тем многочисленнее и сложнее могут быть законы; чем проще индивидуум, тем проще и точнее должен быть закон, дабы человек понял его и мог справедливо применить его. Но особенно остерегайтесь облекаться в броню себялюбивого равнодушия; истинные сыны Божий, небесные посланники, приходившие в мир проповедовать истину, всегда смешивались с людьми и делили их скорби. Например, Христна. Он покинул богатство и величие, чтобы сойтись с бедными, смиренными, несчастными; по божественному милосердию своему, он взял на себя все их страдания, познав голод и жажду, усталость, уничижение, преследование сильных; все перенес он безропотно до самой смерти, которой казнили его враги. Никогда не прибегал он к тому ужасающему могуществу, которым обладал, чтобы устранить тернии со своего пути; он – чья воля могла вырыть бездну под ногами врагов и ввергнуть их туда, как кучу муравьев, – он с терпением сносил их несправедливые гонения и дал распять себя; а ведь ему стоило только пожелать, чтобы подняться ввысь, избавиться от их жестокости и поразить их смертью. Чудеса делал он только для других, никогда для себя. Да и к гонителям своим он питал лишь жалость и милосердие; он плакал над ожидавшими человечество бедствиями, и в этом полном забвении самого себя заключается его истинно божественное величие.

А вы, дети мои, пролили ли вы уже хотя бы одну искреннюю слезу над злоключениями и страшными страданиями, которые постигнут мир? Нет, потому что вы чувствуете себя вполне от них огражденными, даже обеспеченными на случай смерти планеты, благодаря тому, что милосердная судьба предназначила для вашего пребывания новый мир. Подумайте обо всем этом, друзья, и постигнув науку разума, поработайте над наукой сердца.

По мере того как говорил Эбрамар, краска стыда залила лица обоих ученых и они опустили головы.

Да, учитель был прав. Никогда не чувствовали они так ясно, как в эту минуту, своего превосходства в отношении науки и несовершенства с другой точки зрения. Потом вдруг, точно движимые одной и той же мыслью, оба подошли к Эбрамару и взяли его за руки.

– Благодарю тебя, учитель, за твое строгое и справедливое слово; мы вполне заслужили его, – сказал Супрамати тихим голосом, – Несмотря на звезду мага, мы просто тщеславные эгоисты, которые сами нуждаются в воспитании, прежде чем перевоспитывать других. Но я обещаю тебе употребить все усилия для того, чтобы победить себялюбие и сделаться достойным возлагаемого Богом долга.

– Верю вам, милые мои ученики, и нисколько не боюсь за будущее, потому что, когда опасность известна, она тем самым наполовину уже избегнута.

Итак, не будете более стонать, не правда ли? Вы весело примете легкое и не лишенное приятности налагаемое на вас испытание.

– Да, да, учитель, мы принимаем его охотно и сделаемся истинно современными людьми, не забывая в то же время освещающую наш путь звезду мага, – весело проговорил Дахир. – Одно вот: если бы ты, учитель, пожелал мне помочь чуточку в моем выборе. Ни одна из знакомых женщин не внушила мне симпатии и не кажется способной к роли моей жены. Они так пошлы и материалистичны, и между тем моя жена должна бы быть чистой душою и телом, чтобы не обременять меня своими излучениями.

– Ты прав, Дахир, и раз Супрамати, в наказание моих умствований за чужой счет присудил меня найти тебе жену, я укажу молодую девушку, которая, надеюсь, тебе понравится. Я считаю ее способной помочь тебе, в изучении человеческих сердец и горестей людских, – произнес Эбрамар шутя.

– Ах! Благодарю тебя, учитель. А когда это будет? В Царьграде живет она? – спросил Дахир.

– Нет, друг мой, подальше. Но ведь для нас расстояние так мало значит, что я сейчас же отвезу тебя к ней, конечно, так, чтобы она не видела тебя. Ты скажешь мне откровенно, одобряешь ли мой выбор.

Спустя четверть часа легкий воздушный экипаж мчал их. Эбрамар правил рулем. С быстротой птицы летели они, и под ними расстилалось сперва море, а потом показался возвышенный берег, местами голый и скалистый, местами же покрытый роскошной растительностью.

– Кажется, я узнаю, где мы находимся. Неподалеку отсюда, в подземной пещере, должно быть филиальное отделение нашего братства Грааля; я был там не один раз, – вскричал Дахир.

– Ты прав и меня радует правильность твоего взгляда, – сказал Эбрамар с улыбкой. – Притом мы уже достигаем нашей цели, – прибавил он.

Он поднял руку, начертал ею в воздухе каббалистический знак, произнес формулу и, сделавшись невидимым для глаз профана, воздушный экипаж быстро опустился на землю.

В этом месте берег образовал глубокую бухту. На краю высокого утеса стояло здание, окруженное садом. Это была роскошная вилла, чрезвычайно богатая, с воздушными башенками, галереями и колоннадами. Среди темной зелени, при свете луны, сверкали брызги и снопы фонтанов, выглядывали белые статуи. К одной из галерей прилегала большая терраса, окруженная точеными перилами, и широкая мраморная лестница спускалась к морю.