Гнев Божий.

И борьба эта разразилась со страшной силой. Бесовская свора сплотилась у жертвенника, окружая Люцифера, который с пеной у рта, отвратительный и страшный, пускал в мага снопы искр и клубы черного зловонного дыма; все это большими темными пятнами падало на светлую одежду Супрамати, но мгновенно таяло и исчезало. Ларвы и сатанинские жрецы метали в него раскаленными добела стрелами.

Но спокойный Супрамати мужественно шел, точно столб света, и дойдя до металлического круга, поднял руку, вооруженную крестом, а его звучный и чистый голос, читавший громко заклинания, покрыл стоявший в зале невообразимый шум.

В это мгновенье из креста сверкнула молния и ударила прямо в грудь Люцифера. Нечистый дух заревел и покатился со ступеней, корчась в страшных судорогах у ног Супрамати.

– Сгинь ты, дьявольская плоть, тварь негодная и преступная. Я изгоняю тебя из земной атмосферы! Блуждай в отражениях прошлого, любуйся своими преступлениями и затем размышляй над ними в одиночестве.

По мере того как говорил маг, Люцифер переставал обороняться и вытянулся недвижимо. Но вдруг тело его распалось с шумом пушечного выстрела и из этой окровавленной бесформенной массы вылетело удивительное существо, нечто вроде полосатого черно-желтого крылатого змея с человеческой головой. Со свистом и рычанием чудовище пролетело по зале и исчезло.

В тот момент, как Люцифер пал, побежденный, ларвы превратились в разного сорта нечистых животных, а члены собрания, с пеной у рта и воя, бросались один на другого. Ларвы вмешались в толпу и началась невообразимая свалка. Видны были лишь сцепившиеся между собою голые тела, которые катались, рвали зубами и душили друг друга, вопя нечеловеческими голосами; все три жреца люцифериан валялись мертвые, и тела их почернели, точно сожженные молнией.

Не обращая внимания на ужасающую, происходившую перед ним сцену, Супрамати взял с жертвенника все еще недвижимого, точно погруженного в летаргию ребенка и, прижимая его к себе, вышел, пятясь, продолжая читать магические формулы. В прихожей его ожидал бледный и ошеломленный Нивара. Супрамати увидел, что опрокинутая с цоколя статуя сатаны валялась на земле и была разбита и что толстые стены храма в трех местах треснули во всю вышину.

– Возьмите ребенка, Нивара. Он останется у нас, потому что родители недостойны видеть его и для них он исчез навсегда! – сказал Супрамати, закутываясь в поданный секретарем плащ.

У выхода их ждал самолет, который и доставил их обратно.

По возвращении домой Супрамати прошел с Ниварой в свое помещение и занялся приведением в чувство ребенка.

Это была прелестная девочка шести месяцев, и когда она открыла свои большие голубые глазки, Супрамати нежно погладил кудрявую головку невинного создания, спасенного им от позорной смерти.

В это время прибыл Дахир с ребенком, которого он также спас. Это был полуторагодовалый мальчик. Когда он очнулся, Нивара унес обоих малюток с тем, чтобы на другой день отвезти на воспитание в общину.

Оба мага были страшно утомлены. Они поспешили взять ванну и переоделись; а затем отправились в столовую, чтобы подкрепиться чашею вина и поужинать.

За ужином они рассказывали друг другу о своих приключениях и обменивались впечатлениями. В обоих случаях дело происходило почти одинаковым образом.

– Как разрослось зло, какую силу приобрело оно с тех пор, как мы ушли от жизни в обществе, то есть за эти три века, – заметил, вздыхая, Супрамати.

– Да, в то время публичные собрания вроде тех, на которых мы сегодня присутствовали, считались бы чудовищными и невозможными, – возразил Дахир.

– И какое гадкое дело обуздывать этих чудовищ. Фу! Я дрожу от отвращения при одном воспоминании, – прибавил он брезгливо.

– Да, мы отвыкли от такого общества и подобных малоприятных волнений, – сказал Супрамати с улыбкой. – Да и борьба была нелегкая, несмотря на мою силу и бывшее в моей руке могучее орудие. Был момент, когда я думал, что зловонные флюиды задушат меня, и мне пришлось напрячь всю силу воли, чтобы отбивать дьявольские нападения; так отчаянно защищался Люцифер со своей стороны.

– Да, да, я испытывал то же самое. Там также делалось все, чтобы отбросить меня и заставить покинуть свое место. Но, к счастью, им это не удалось, и Ваал так же был побежден, как и Люцифер, – весело закончил Дахир.

На другой день друзья только что отпили кофе и отдыхали на террасе, как явился веселый, но озабоченный Нарайяна.

– Вот вы какие герои! – сказал он, пожимая руки друзьям. – Весь город содрогается от ваших похождений, а вы преспокойно распиваете тут кофе!

– Если ты называешь «похождениями» наше посещение сатанинских лож, то, признаюсь, приключение это далеко не так забавно. Я еще до сих пор совершенно разбит борьбой с дьявольской шайкой, – добродушно возразил Дахир.

– Ты уже давно знаешь об этом деле, но меня удивляет, что о нем так рано уже говорят в городе! – заметил Супрамати.

– Говорят! Не говорят, а кричат, ревут и дрожат от страха. Ведь ничего подобного не было с тех пор, как свет стоит! – с хохотом болтал Нарайяна.