Гнев божий

Но, вообще-то, из восьмерых депьюти в этот час в здании было шестеро, и сам шериф. Это тоже знал товарищ Мигель, потому что именно в это время все свободные депьюти собирались в здании, чтобы получить «накачку» от шерифа и список заданий на следующие дни. Почему-то это происходило здесь ровно в одиннадцать часов по западному поясному времени, не с самого утра, как в других департаментах, а в это время. Возможно, шериф, сам оттрубивший какое-то время копом, давал своим нерадивым сотрудникам время с утра доделать несделанные дела, а кто дежурил в ночь — немного поспать и прийти в себя. Сейчас двое депьюти, ночью искавшие «нычку» одного койота, где могли быть наркотики, как раз этим и занимались — спали. А вот депьюти Ханни очень даже не спал…

— Алисия! — чуть наклонившись вперед в своем качающемся и подозрительно скрипящем под ним кресле, позвал он.

— Что?

— Тебе кто-нибудь говорил сегодня, что тебе очень идет эта блузка?

— О боже, Вик… — Алисия назвала депьюти по имени, — когда-нибудь я привлеку тебя за сексуальное домогательство.

— Не будь злюкой.

— Из-за таких, как ты, девушкам приходится носить в сумочке газовый баллончик.

Вообще-то, она тоже была совсем не против… Вик был ростом под потолок, а ей всегда нравились крупные мужчины. Однако что будет, если она с этим… афроамериканцем пойдет… здесь же их ненавидят больше, чем белых.

Хлопнула подпертая пружиной дверь, Алисия подняла глаза на холл и… обмерла.

— О, боже, мэм. Вам помочь?

Она проворно выскочила из-за своей стойки с телефонными аппаратами, подскочила к избитой девушке.

— Нет… нет, не надо…

Депьюти Ханни тоже попытался помочь, как смог, но едва не заслужил коллекцию боевых шрамов — ногтями по лицу.

— Уйди от меня, грязная скотина! Не приближайся!

Реакция была хорошо знакома — реакция жертвы изнасилования. Теперь для нее все мужчины кажутся врагами, даже те, кто пытается помочь.

— Вик, уйди отсюда! Я справлюсь сама! Иди, позови шерифа!

Девушка начала истерически всхлипывать. Алисия отметила, что она не здешняя — никогда ее здесь не видела.

— Мэм, вот сюда. Присядьте. Может быть, воды?

— Нет, спасибо… — Девушка немного успокоилась.

— Мэм, вы пришли, чтобы сделать заявление? С вами что-то случилось?

— Эти твари… Эти твари…

Алисия была девушкой проницательной, в отличие от мужчин, она прекрасно разбиралась в женских чувствах и эмоциях — женщина всегда могла понять другую женщину. Что-то в этом во всем было не то — какая-то фальшивая нота…

По коридору застучали каблуки — в холл спешил шериф.

— Мэм, я вызову доктора Розена, — решила Алисия.

— Нет, не уходите! Не уходите, прошу вас!

Бюстгальтер! В Мексике принято его носить, это испанский обычай — в то время как в США его давно уже никто не носит, кроме тех, кому надо придать своей груди хоть какую-то форму. Блузка была порвана, а бюстгальтер был цел!

— Мэм…

— Алисия, что там? — спросил шериф.

Хлопнула входная дверь.

— Patria о muerte!

Громыхнул выстрел — почти в упор.

В последний момент депьюти Ханни шагнул вперед, заслонив шерифа своим здоровенным телом и приняв в себя две длинные автоматные очереди боевиков-революционеров. Это дало шерифу — бывшему далласскому копу — две секунды, но и эти две секунды он израсходовал как надо. Выхватив пистолет, он успел дважды выстрелить — первая пуля попала товарищу Гонсало в бронежилет, а вот вторая — в рот, причинив смертельное ранение. Захлебываясь собственной кровью, товарищ Гонсало, их водитель, упал на пол холла.

Больше шериф ничего сделать не успел — товарищ Мигель, единственный из всех, кто откинул приклад и целился от плеча, сделал два точных выстрела — и шериф рухнул на пол, сверху на него навалился Вик Ханни, уже мертвый.

— Вперед!

Мария кричала как сумасшедшая — уже мертвая Алисия упала прямо на нее, и она обнаружила, что убить человека, пусть даже продавшегося копам, пусть даже во имя революционных идеалов — не так-то просто. Верней убить-то просто, нажал на курок и все — непросто то, что будет с тобою потом.

— Родриго!

Не слушая ее, Родриго последовал за Мигелем, они прорвались в зал, где сидели полицейские, — оттуда вел коридор к кабинетам. Один из депьюти оказался столь глуп, что выскочил под автоматные очереди прямо из коридора, даже не целясь в них из пистолета, просто держа его в руках. Перед черным зевом коридора Мигель, шедший первым, притормозил, просунул ствол автомата в дверной проем, нажал на спуск и не отпускал, пока не высадил все, что было у него в магазине. Потом в коридор рванул товарищ Родриго, у которого магазин был почти полон, — и нарвался на выстрел почти в упор.