Гнев божий

«Бентли» был довольно старой модели, Арнаж с удлиненной базой, благоухающий внутри какими-то духами. Завели его просто, соединив провода под рулевой колонкой, с новой моделью этот фокус уже не прошел бы.

Глухо взревел мотор — шесть и три четверти, классика. Мотор, который даст фору и грузовику — девятьсот ньютон-метров крутящего момента. Приглушенный свет в салоне и белая кожа…

— Прокатимся как Эминем! ^[5] — заявил рядовой Спунер, устраиваясь на заднем сиденье вместе со своим пулеметом. — Шофер, в отель Ритц, пожалуйста.

— Совсем оборзел Дылда. Брысь отсюда…

— Эй, пулеметчик должен был сзади. Кто будет прикрывать ваши задницы, когда за нами увяжется погоня?!

— Обойдемся. Давай вперед.

Дороги в Эр-Рияде, столице Саудовского королевства, были не просто дорогами. Это были ДОРОГИ. Именно так, все буквы большие — ДОРОГИ.

Не знавшие ни зимы, с постоянными оттепелями, снегом и льдом, ни дождя, который здесь никогда не шел и не мог размыть дорожное ложе, эти памятники человеческому упорству разрезали безжизненный пустынный пейзаж на ломти, стремились за горизонт — белые, идеально ровные, с великолепной дорожной разметкой. Они шли от города к городу, от поселения к поселению, никакая экономика не могла окупить наличие столь хороших дорог в столь отсталой стране. Но король Саудовской Аравии считал, что его подданные даже в самом нищем захолустье вправе пользоваться такими дорогами. ^[6] И он строил эти дороги, а сейчас по ним ехали в реквизированных машинах и туристических автобусах морские пехотинцы, чтобы защитить престол от благодарных подданных.

Воистину, люди неблагодарны…

Обычно впереди идет лимузин, за ним — машина сопровождения. На сей раз было наоборот — в маленькой колонне первым шел новенький «БМВ» Х5, вторым, чуть отставая и ориентируясь по габаритам «БМВ» — шел «Бентли».

Въехали в город. Город отличался сочетанием современнейших небоскребов и частной, зачастую одноэтажной застройки, широкие улицы, местность ровная, как стол, много зелени, немыслимой для пустыни еще двадцать лет назад. Сразу заметили полицейские патрули, усиленные в некоторых местах бронетранспортерами, Пиранья-5, это то же самое, что и морпеховские LAV-25, только лучше. Полицейские были вооружены автоматами, но не было похоже на то, что они контролируют ситуацию. Машин на улицах было немного, припаркованных намного больше. Те, что двигались, — двигались быстро, на некоторых — разбитые стекла и следы от пуль. Горелого пока ничего видно не было, зато несколько раз они видели полицейские машины, возле которых никого не было — то есть полицейские бросили их на произвол судьбы и смылись.

Обращало на себя внимание и большое количество дорогих машин. Некоторые были откровенно брошены прямо посреди улицы…

— Черт, вот живут люди…

— На твои и на мои денежки. Каждый раз, когда мы заправляем машину бензином, эти парни становятся богаче.

— Все равно, хреново здесь.

— Пока не стреляют.

— Я не про это. Давит…

Ни один из морских пехотинцев — если бы кто-то спросил его — не смог бы объяснить, что именно давит в этом ровном, богатом, построенном как по линейке городе. Но давило… давило, и это ощущали все.

— Он останавливается!

«БМВ», помигав поворотником, смещался влево, ища подходящее место.

— Рули за ним.

Они только повернули с одной большой улицы на другую на современной двухуровневой развязке. Морские пехотинцы не знали, что это был поворот с Норт Ринг на Кинг Фахд, указатели здесь над дорогой были, но там все было написано большими арабскими буквами, а по-английски — более мелкими и не подсвечивающимися. Наконец, «БМВ» остановился, причем не притираясь к тротуару, просто остановился, и «Бентли» остановился в нескольких метрах позади него.

Из «БМВ» вышел один из цэрэушников, расслабленной походкой направился к «Бентли». У него был излюбленный для темных операций последнего времени египетский «АКМ», импортируемый в США компанией Интерармс, и отличался он от обычного тем, что на стволе был небольшой, профессионально сделанный глушитель.

— Не нравится мне этот парень… — прокомментировал пулеметчик.

— Сэр, кажется, нам говорили, что все, у кого есть «АК-47», являются противниками, — сказал водитель.

— Заткнись, Майлс. Не умничай.

Цэрэушник постучал согнутым пальцем в стекло, капрал нажал на кнопку стеклоподъемника, и стекло мягко соскользнуло вниз.

— Все о’кей, парни. Как прокатились?

— Все на пять баллов, сэр. Спунер вон раздумывает над тем, чтобы попросить политического убежища.

— Вот как?

— Да, сэр. Он у нас известный анархист.

Разведчик скорчил что-то, что должно было означать улыбку. Потом бросил на колени капралу небольшую, гражданского образца, но очень хорошую и качественную рацию. Такую использовали наемники.

— Третий канал. Мы будет работать на нем. Наш позывной — Старик. Твой?

— Э… пусть будет Акула, сэр.

— Акула. Ну, пусть будет Акула. Не возражаю… Итак — Старик вызывает Акулу, как принимаете?

— Принимаю громко и четко, сэр.