Гнев Божий

   Потом они воевали... с подходом чеченцев характер войны резко изменился. И абхазы, и грузины были не ахти какими вояками, да и воевали они на земле, которую каждый считал своей и понимали, что им здесь еще жить. А чеченцы воевали на чужой земле, им надо было не уронить себя перед другими - поэтому никто труса не праздновал. К тому же - с приходом чеченцев русские начали поставлять сюда оружие, большую часть которого забирали себе чеченцы. Оружие привозил тот самый полковник, но ему часто было некогда - и выдавал его чеченцам тот самый молчаливый парнишка - водитель, выдавал, как положено, с пересчетом и под роспись в ведомости выдачи. Россия давала оружие - а чеченцы воевали, и не прошло и полугода с тех пор, как они пришли на эту землю - как они отбили у грузин обратно Сухум, и всю Абхазию и даже часть территории Грузии прихватили вдобавок. Могли бы и на Тбилиси пойти - да верхние люди приказали остановиться, хватит...

   Одним из лучших, в этих боях показал себя отряд кавалера медали "За защиту Белого Дома", бывшего студента Института нефти и газа имени Губкина Шамиля Басаева, который по итогам этой войны стал подполковником Конфедерации горских народов Ичкерии...

   * Чеченская республика Ичкерия

   Дальняя ретроспектива

   Чеченская республика Ичкерия

   Грозный, Старопромысловское шоссе

   22 января 1995 года

   Полковник КГНК Шамиль Басаев

Город мой ты в огне

В мертвой страшной тишине

Этих дней не позабыть

Шепчем мы - будем мстить!

Тимур Муцураев

   Лампочка, горевшая в схроне и питавшаяся от дырчика - дизель-генератора, работавшего на последнем издыхании - светила неровно и тускло. С потолка при каждом ударе сыпался песок. Работала артиллерия.

   Накрывшись бушлатом, полковник Басаев лежал на спальнике, положенном прямо на пол. Все утро его мутило - последствия контузии сказывались до сих пор. Сейчас полковник спал, нервно всхрапывая и дергаясь при каждом ударе - но не просыпаясь.

   В углу на нарах отдыхали бойцы - из почти пяти сотен тех, кто начинал эту войну вместе с полковником Басаевым, в живых на сегодняшний день оставалось сто двадцать шесть. Уже было понятно, что Грозный будет взят, русские не отступят - и немногие мобильные группы чеченцев, еще остававшиеся в этом городе, в основном орудовали на коммуникациях и совершали диверсии - особенно в этом преуспели хохлы, которые могли выдавать себя за русских. Генерала Дудаева и всех специалистов его штаба, в частности начальника штаба Аслана Масхадова в городе уже не было - они отступили на Бамут, где были какие-то старые ракетные шахты, где можно было держать оборону. Басаев остался в городе, потому что ему было уже все равно - выживет он или умрет. Его могли убить свои же - за то, что погубил самый боеспособный отряд...

   Когда раздался нарастающий вой ракет - Ваха, его соплеменник и телохранитель, сбил его с ног и успел закрыть собой до того, как первые ракеты русского Града перепахали квадрат, в котором держало оборону бандформирование Басаева. Его ватник, изорванный, пропитанный кровью - Шамиль Басаев носил до сих пор.

   Чтобы помнить...

   Вход в выкопанный русскими рабами схрон находился под гаражом, который сейчас был пуст. Хозяин дважды в день спускал боевикам, отсиживающимся здесь уже третьи сутки, воды и немного поесть. Все это делалось по часам, утром и вечером - и условный стук в крышку, закрывающую вход в схрон сейчас, в час дня - насторожил чеченцев. Все мгновенно насторожились - даже те, кто спал проснулись. Аслан - рябой от того, что нагноились мелкие ранки на лице, которые он получил, когда недалеко рванула граната подствольника - с безумным блеском в глазах достал из гранаты Ф1 чеку, остальные кто доставал пистолет, кто снимал с предохранителя автомат.

   Ваха, держа наготове АКС-74У, подошел к люку.

   - Хьо ву?* - спросил он

   - Тахана де дикду** - приглушенно донеслось условное слово, обозначающее, что все нормально...

   Ваха отодвинул рычаг, открывающий вход в схрон. На него смотрел дед Султан, одинокий старик, который вряд ли заинтересует русских при проверке.

   - Зачем ты пришел?

   - К Малике заскочили какие-то...

   - Русисты?

   - Нет... Говорят - спецназ.

   - Спецназ?!!!

   - Наш спецназ, нохчиллы***. У них пленные. А сами они - непонятно кто.

   К люку подошел Басаев.

   - Что там?

   - Амер, в соседний дом заскочили какие-то, с пленными. Говорят, что наша спецгруппа. Может, это шариатский полк?

   - Нет, не шариатский полк - сказал дед Султан - они говорят, что наши, но почти не знают языка. Похожи на русистов, но говорят странно, как пьяные.

   - Сколько их там?

   - Шесть человек. И пленные.

   - Надо разобраться - решил Басаев - Ваха - идешь со мной и Адама тоже возьми. Остальным - готовность.

   В конце концов - он полковник армии Ичкерии и звание это с него не сняли. Пока.

   К Малике прошли через потайной ход в заборе, в частном секторе такие ходы сделали давно, еще до войны, потому что по улицам передвигаться было опасно - убьют русисты. У крыльца - хорошего, кирпичного, у русистов домов таких нет, какое здесь крыльцо у каждого есть - курили двое, увидев Басаева, они вскинули автоматы.

   - Стой! Стой...