Гнев (илл. Р. Гершаник)

Служанка открыла калитку, и во двор вошли три человека: командир с двумя красноармейцами. Молодой подтянутый командир оставил бойцов у калитки и прошел вперед, прямо к господину Чжан У. Лавочник пытался разогнуть внезапно сведенные судорогой ноги и подняться, но командир жестом приказал ему не двигаться и сам опустился на цыновку, где сидел Чжан У. Командир обвел всех присутствующих взглядом своих спокойных глаз.

— Здравствуйте, господин Чжан У, — сказал он и наклонил голову так, что приветствие это в равной мере относилось ко всем сидящим на цыновках. — Я потревожил вашу беседу и приношу свои глубокие извинения. Я — представитель главного штаба Красной армии, курсант Военной академии Цин.

Чжан У удалось наконец разогнуть ноги, он привстал и поклонился; за ним поклонились и другие, хотя курсант Цин недовольно поморщился.

— Мы знаем, сколько беспокойства причиняют торговцам войска, прибывающие в город. Я прошу вас поэтому хорошо запомнить, что мы — китайская Красная армия. Мы пришли сюда из провинции Цзяньси и уйдем скоро дальше, в Северный Китай, для борьбы с японскими захватчиками. Наша армия не обижает честных торговцев и всех других мирных граждан. Мы просим вас, торговцев, помочь нам благополучно завершить наш поход на север. Армия у нас большая (все слушатели дружно закивали головами), и нам хотелось бы приобрести еще некоторое количество продуктов, прежде чем мы двинемся дальше. Нам предстоит тяжелый путь на север. Мы просим вас, уважаемые торговцы, снабдить нас вашими товарами. Мы уплатим вам наличными, можем даже уплатить серебром. Настоящие китайцы должны по-настоящему помочь нам. Мы идем драться с японцами, которые намерены всех нас, китайцев, сделать своими рабами. Главный штаб просит вас открыть ваши магазины и свободно торговать.

Господин Чжан У слушал курсанта Цина с удивлением и вместе с тем недоверчиво. Так всегда бывает с человеком, который ждал несчастья и не дождался его.

— Нам нужны рис, табак, водка, перец, ткани, гвозди. Нам нужны любые товары, которые, несомненно, найдутся у вас, такого опытного торговца. Я жду вашего разумного ответа. Мы оплатим товары по любой цене, назначенной вами, — закончил свою речь курсант Цин.

Все молчали. Цин встал с цыновки, прошелся по двору, подошел к ожидавшим его красноармейцам, вытащил из кармана пачку сигарет, закурил сам и дал закурить бойцам. Затянувшись, он тихо сказал им:

— Напуганы всякими рассказами о нас. Думают, что мы поступаем так же, как войска милитаристов. Пусть думают, не будем мешать им.

— Конечно, купцы — люди пуганные. Вот и кажется им, что все только и могут заниматься такими делами, словно других дел у нас нет, — сказал один из бойцов.

С цыновки поднялся Чжан У, а за ним и другой торговец, лавочник с Проточной улицы. Цин вернулся к ним, и все вместе опять опустились на цыновки. Чжан У говорил взволнованным голосом:

— Господин академик (Цин улыбнулся) сказал справедливую речь. Мы, конечно, главным образом торговцы, но прежде всего — китайцы.

Друзья Чжан У дружно наклонили головы в знак согласия.

— И мы, конечно, хотим остаться китайцами до конца дней наших. Господин академик сказал справедливо: многочисленной армии нужно много продуктов. И когда мы услышали это — сердца наши умерли. Мы, скромные торговцы, не имеем так много продуктов (Цин нахмурился), но все запасы, какие есть у нас, мы предоставляем в распоряжение армии, которая идет по столь важному и неотложному делу на север. Завтра, в шесть часов утра, ваши люди могут прибыть в наши магазины и закупить все, что может понадобиться Красной армии в таком трудном походе.

Чжан У сказал все, что мог. Он был взволнован. Господин академик произвел на него хорошее впечатление. И когда Цин сказал, для чего Красная армия идет на север, его, старого торговца, словно что-то кольнуло в грудь. Японцы! Нет, конечно, он, Чжан У, прежде всего китаец, а потом торговец. И он сразу почувствовал себя хорошо, ему стало легко. Даже сидеть теперь на жесткой цыновке было как-то удобнее.

Чжан У предложил Цину распить с ними чай, но Цин вежливо отказался, сославшись на неотложные дела:

— Мы очень спешим, и работы у нас много. Я должен немедленно сообщить о вашем ответе главному командованию.

2. Поход начинается…

В эту ночь в городе было так же светло, как и днем. Множество ярко пылающих факелов освещало улицы. Тысячи людей быстро пересекали переулки. Население Моугуна не спало. Эта ночь была похожа на редкое торжество. На улицах красиво сверкали переливчатые огни. Эта ночь волновала всех, она была для моугунцев великим праздником.

На рассвете город покидал большой, десятитысячный отряд Красной армии. Это была передовая, авангардная часть, она уходила далеко на север, для смертельной борьбы с заклятыми врагами китайского народа — японскими захватчиками, вторгшимися в страну. Этот поход начинал великую национальную освободительную войну. Моугунцы с гордостью вышли проводить славных бойцов в тяжелый путь. А путь был очень тяжелым. Он вел через горные хребты, покрытые вечным снегом, через дремучие леса, через пустыни и болота.