Гнев Империи II

Фёдор шел впереди, Беспалов рядом, но вместе с тем на пол шага позади. Ещё одна часть этикета, о которой я раньше не думал. Таким образом он был близко, чтобы услышать все, что скажет цесаревич и ответить ему, но одновременно показывая окружающим, что нет сомнений в том, кто здесь главный.

Наследник престола и его друг обменялись с директором рукопожатиями, о чем-то перекинулись парой слов, после чего под песни и пляски направились в главное здание. То бишь в моем направлении.

Вот интересно… Если бы у меня был кирпич, и тот совершенно случайно упал бы Льву на голову, меня бы кто-нибудь заметил? Не похоже, что меня кто-то видел. Я сижу прямо у всех на виду, но рубль работает. Никто не смотрит в моем направлении, не тычет пальцем, не кричит, что нельзя такое вытворять.

— Хех…

Я сидел свесив ноги и наблюдал за приближающимися людьми с легкой скукой. Меня эта парочка, ради которых устроили такой переполох, совершенно не впечатлила.

И тут внезапно Фёдор поднял глаза и посмотрел прямо на меня. Наши взгляды встретились, и мы одновременно нахмурились. Он смотрел на меня с легким недоумением, я же — с непониманием. А парой секунд спустя, не сводя с меня глаз, он шепнул своему спутнику что-то. Тот тоже поднял голову, прищурился, но лишь мазнул по мне взглядом.

Выходит, магия работает. Беспалов меня не видит, вот цесаревич, вне всякого сомнения, видит меня четко и ясно. Хреново…

Я попытался ему улыбнуться, но вышло слишком криво, словно я над ним издевался, но к счастью для всех, директор отвлек Фёдора и тем самым дал мне возможность скрыться. Всё-таки глупо и самонадеянно с моей стороны было такое провернуть.

Уже через минуту я затерялся в толпе, наблюдая за тем, как цесаревич и его приятель скрываются в недрах лицея. На всякий случай проверил, работает ли монета, показав неприличный жест какому-то парню. Тот никак не отреагировал на это, следовательно меня не видно. Тогда что это было, во имя Хлада?

— Неважно, — буркнул я и, растолкав людей, направился прочь.

Немного подумав, я решил, что лучше будет провести час другой у Цукимару. У неё в кабинете обычно тихо, так что я нередко заскакивал к ней на часок-другой, чтобы побыть в тишине. Так поступил и сейчас, решив, что лучше не попадаться на глаза наследнику трона. Что-то с тем парнем не так, какой-то внутренней частичкой себя чую, и когда мы встретились взглядами, я ощутил неприятный зуд между лопаток.

Лисица, когда я заявился, занималась какими-то бумажными делами. Зашел я без стука. В конце концов, из нас двоих хозяин именно я, а не она. Сама виновата, что заключила со мной контракт и стала слугой, не попросив ничего взамен. Перепугалась, сглупила и фактически сама отдала себя в мое владение. И когда она это осознала, то стала дуться, и делала это до сих пор, пусть и не так явно.

По-настоящему смягчилась она, лишь когда я сказал, что готов исполнить любое её желание, если оно не пойдет в разрез с моим текущим контрактом. Пока она его не озвучила, но я и не требовал. Одна услуга, в любой момент времени.

— Привет, Цукимару, — поприветствовал я её, и лисица чуть не подскочила на месте от неожиданности.

— Д-добрый день, хозяин… Не могли бы вы хотя бы стучать перед тем, как войти? В конце концов, это мой кабинет…

— Если не забуду, — честно ответил я и плюхнулся на кожаный диванчик. — Слушай, можно не скромную просьбу?

— Какую? — она отложила какие-то листы.

— Можешь одолжить мне денег?

— Да, конечно… — она слегка рассеяно достала кошелек и раскрыла его. — Сколько вам нужно?

— Ну… Тут маловато… Мне нужно около миллиона.

Когда она это услышала, то застыла, а кошелек со звоном плюхнулся на стол, и несколько монет покатились по столешнице. Даже маскировка Цукимару на пару мгновений спала, явив мне её истинную, лисью натуру.

— П-п-простите… сколько?

— Миллион рублей. Золотых.

— З-зачем вам столько денег?

— Я хочу жениться на Лизаветте, — от моих слуг у меня не было секретов, так что мог говорить об этом прямо. — А ещё, возможно, на Хильде Лоденборг.

— У вас чрезмерный аппетит… — после короткой паузы высказалась лисица, на что я пожал плечами. Да, я тот ещё бабник, а этот мир с его многоженством и относительно вольными нравами мне лишь потворствует. — А Татьяна что об этом думает?

— Она не знает, — виновато сказал я. — Но я не смогу сделать её своей женой. Наложницей, официальной фавориткой — возможно, но не женой. Мне нужно выполнить контракт, и всё значительно упростится, если я верну себе титул, а брак сразу на Лизаветте и Хильде очень сильно повысит мой статус в высшем обществе.

— Мне раньше казалось, что вам нет дела до высшего общества, — хмыкнула Цуки, немного успокоившись.

— Мне и не было. Да и сейчас нет, но я устал, что меня используют. Я могу проламывать головы, могу взрывать заводы, но мои недоброжелатели легко могут обернуть это против меня. Надо действовать тоньше и бить их на их же поле. А для этого нужно иметь какую-никакую власть. Понимаешь меня?

— Да, хозяин.