Гнев Империи V

Это было немного неловко, но я постарался сделать вид, что всё нормально. С ногами она закончила довольно быстро, и пришел черед верхней части тела, так что Фрейя попросила меня перейти на пол. Я сел, а она переместилась мне за спину, начав омывать мои плечи мочалкой. Время от времени я ощущал, как её грудь касается моей кожи, и это сильно будоражило кровь.

— Ты обещала рассказать мне об Одноглазом, — напомнил я.

— Действительно,— согласилась она.— —И что же конкретно тебя интересует?

— Думаю… начни с самого начала. Я хочу знать, как он пришел к власти,— вначале я думал спросить лишь по поводу того, как он умер. Как случился Катаклизм, разрушивший эти края, но думаю, что лучше всего будет начать с самого начала. В конце концов, что я вообще знаю о своем предшественнике?

— С самого начала… — вздохнула она. — Казалось бы, для такой как я, кто жил в то время, это должно быть легко, но все не так просто.

— Почему?

— Потому что Одноглазый отнял у нас память. Она была нашим даром ему, тем, что мы отдали, признавая его власть. Память о старом мире, память о том, кем мы были раньше. После его смерти часть воспоминаний вернулась, но далеко не всё.

Фрейя отложила губку, закончив со спиной, и теперь начала разминать мои плечи.

— Я мало что помню о начале его пути. Знаю, что он был человеком, явившимся откуда-то с юга. Завербовался в дружину одного мелкого ярла и довольно быстро сколотил себе репутацию. Свирепый, непобедимый воин, которого боялись враги и уважали соратники. За десяток лет он обрел такую репутацию, что ярл испугался, что однажды тот попробует отобрать власть, и попытался убить его.

— И у них ничего не вышло.

— И не могло выйти, ты сам это прекрасно знаешь.

Я кивнул.

— В итоге он убил и ярла, и всех преданных ему людей, — продолжила она. — Сам занял трон заявил, что тот, кто хочет власти, в любой момент может вызвать его на поединок. Вначале желающих было много, в те края стекались воины со всей Инглии, и не только. Но никто не мог ничего ему противопоставить. Его сила и влияние росли, и из правителя небольшого поселения он стал главой десятков городов севера. Думаю, тогда-то мы и заинтересовались им.

— Мы? Боги?

— Да. Нас всегда интересуют смертные, особенно выдающиеся. А он определенно был одним из таких. Я ещё тогда это поняла, и даже больше. Я была уверена, что это только начало его подвигов. Кажется… — она на миг задумалась. — Я даже посетила его на одном из пиров.

— Не уверена?

— Слишком плохо помню те времена.

— Тогда не напрягайся. Что было дальше?

— А дальше он стал королем. Королем всего севера, подчинив себе всех ярлов от нынешних границ до западного края континента. Его завоевания распространялись все шире, почти дошли до земель мавров, но на юге появился свой правитель. Более сильный.

— Полагаю, речь про османского императора?

— Тогда он назывался иначе, но да. Он тоже начинал свои завоевания в это время, покоряя народы юга. И после того, как случились первые столкновения с ним, для короля севера все изменилось. Одноглазый, что тогда ещё не носил это имя, понял, что ему нужно больше сил. И вместо того, чтобы покорить новые народы, он пришел в Асгард.

— Полагаю, что вы этого не ожидали?

— Ожидали. Но недооценили его силу. Мы ожидали встретить смертного, который возможно однажды станет подобным нам. Мы могли поделиться с ним Искрой Созидания и помочь ему вознестись до божественности, но это ему не требовалось. Он был Стремлением, зачем ему частица воплощенных богов, когда у него было нечто гораздо более сильное?

— И к тому времени у него в подчинении уже была огромная страна, которая его боготворила, — понял я.

— Да. Когда он пришел в Асгард, то был уже сильнее, чем кто-либо из богов. Удивительно, но я хорошо помню тот день. Помню пышный пир, песни и пляски. А затем распахнулась дверь, и вошел он. Вошел как хозяин, как тот, кто правит этим местом, и сила расходящаяся от него…

Внезапно Фрейя прижалась ко мне. Её руки заскользили по моей груди и прессу, нежно и страстно, с нескрываемым желанием.

— И что было дальше? — я попытался спросить так, чтобы голос не дрожал.

— Он вызвал Одина, нашего короля, на поединок. Один на один. Все над ним насмехались в тот момент. Все кроме меня. Знаешь… Меня называют богиней любви, но за всю свою жизнь до того момента я не любила ни одного мужчину. Тогда внутри меня словно что-то произошло. Взрыв. Я увидела его, ощутила его силу и поняла, что хочу принадлежать только ему.

— Фрейя… — тихо прошептал я. Руки женщины сейчас были совсем не на моей груди…

— Ты очень напряжен. Думаю, нам стоит прерваться, — томно прошептала она мне на ухо. — Расслабься, я не кусаюсь… Если, конечно, сам не попросишь…

Глава 20

Холодало.