Гнев короля демонов

— Но в конце концов Маркос использовал силу Сарига, чтобы нанести поражение Мааргу.

— Возможно, — сказал Гатис. — Я при этом не присутствовал, но если все было так, как вы описали, значит, это был прощальный дар Сарига Маркосу. Он наделил его властью уничтожить себя и демона, поскольку иначе сам пал бы жертвой той силы, что стоит за демоном.

— Той силы, что стоит за демоном? — переспросила Миранда, осознав вдруг, что в ее памяти есть участок, до которого она не может добраться. — Мне кажется, я понимаю.

Гатис кивнул.

— Уверен, что понимаете. С другой стороны, вы, мастер Пуг, с Саригом не связаны. Даже ваша сила была дана вам не в этом мире. Ваша связь с цуранским наследием и прирожденная связь с Мидкемией превратили вас в своего рода стороннего наблюдателя. Именно благодаря этому сейчас у вас появилась возможность выбора.

— И что же это за выбор?

— Вы понимаете теперь, что столкновение, которое длится уже века, это противоречие между силами столь древними и великими, что ум смертного не в силах постигнуть их, и наша роль в этой битве чрезвычайно мала. Выбор, стоящий перед вами, таков: вы можете и дальше действовать независимо, руководствуясь побуждениями, которые сами считаете достойными, или можете посвятить себя Саригу и занять место Маркоса. Выбрав второе, вы станете гораздо могущественнее, чем сейчас, ибо получите силу и знания богов Мидкемии, по-прежнему обладая тем, что узнали на Келеване.

— Другими словами, ты хочешь сказать, что я был избран и специально обучен, чтобы стать преемником Маркоса?

Какое-то время Гатис молча разглядывал Пуга.

— Вот что я вам скажу, мастер Пуг: часто мы действуем по причинам, которых сами не до конца понимаем. Кто может сказать, делал ли что-нибудь Маркос без влияния Сарига? Маркос нашел вас еще младенцем и открыл в вас некий редкий и могучий дар; не знаю, понимал ли он, каким вы станете в будущем. Я бы не стал утверждать, что он выбрал вас на роль своего преемника, но могу сказать, что теперь вы можете им стать. Все зависит от вас.

— Чем мне придется пожертвовать? — спросил Пуг.

— Свободой, — сказал Гатис. — Вы обнаружите, что вам будет необходимо совершать поступки, которых вы не сможете объяснить. Маркос заявлял, что он способен видеть будущее. Отчасти это была правда, но в основном — лишь актерство, тщетная попытка талантливого человека заставить всех думать, что он гораздо могущественнее чем есть на самом деле. Ирония судьбы, ибо он и так был могущественнее всех, кого я знал, пока не встретил вас, мастер Пуг. Но даже самый могущественный человек не совершенен, у меня было достаточно времени это понять. В любом случае вы обнаружите, что ваша жизнь больше вам не принадлежит.

— Ты много сулишь, но и требуешь тоже немало, — заметил Пуг.

— Не я, мастер Пуг, — он. — Гатис указал на статую бога.

— И сколько у него есть времени на размышление? — спросила Миранда.

— Сколько ему понадобится, — ответил Гатис. — Боги движутся величественно и неспешно, у них свое время, и жизнь смертных для них — всего лишь мгновения.

— Ты дал мне повод о многом подумать, — сказал Пуг. — Что произойдет, если я скажу «нет»?

— Тогда мы будем ждать, пока не появится другой, чья природа и сила будет такова, что бог его изберет. Он примет мантию посланца Сарига.

Пуг посмотрел на Миранду:

— Нам придется обсудить еще кое-что.

Она кивнула, а Гатис сказал:

— Я оставлю вас одного. Быть может, бог сам направит ваш разум. Если вам что-то понадобится, я буду на вилле.

Когда зеленолицый дворецкий убыл, Пуг пробормотал:

— Что же мне делать?

— Стать богом? Отказаться нелегко, — сказала Миранда. Пуг притянул ее к себе и проговорил:

— Но и согласиться трудно.

— Ничего, у нас есть время, — сказала Миранда, обнимая его.

— У нас? — переспросил Пуг, и его мысли вернулись к военным проблемам.

***

Эрик во всю глотку выкрикивал приказы. Сражение достигло критической стадии. Два дня они удерживали вторую баррикаду, и для этого Эрик задействовал весь резерв, который был в его распоряжении. Он прикинул, сколько человек нужно для удержания этой позиции, и составил график смены солдат, чтобы те, кто уже долго сражался, получили возможность отдохнуть хотя бы немного.

Раненых вместе с обозами отправляли в Даркмур, и Эрик понимал, что остались считанные минуты до того, как он даст приказ отступать и бросит горящий факел в свой родной дом.

С тех пор, как Эрик узнал, в чем состоит план Кэлиса, он не однажды думал об атом моменте с печалью, но сейчас он был так измотан, что не чувствовал ничего. Быть может, когда он своими глазами увидит, как горит «Шилохвость» или Собрание Виноградарей и Виноделов, то будет воспринимать это иначе, но в эти минуты мысли его были заняты только тем, как лучше организовать отступление.