Гнев Льва

Экипаж подскочил, его колеса зашатались, заскрипели, стук копыт по мостовой напоминал Гектору грохот мечей по стальным доспехам, он оглушал его. Каким-то невероятным образом Гектору удалось отскочить на тротуар. Лошади успокоились, кучер облегченно вздохнул, экипаж остановился. Теперь лошади переминались на месте, фыркали, их шерсть блестела от пота.

Вернувшись на мостовую, Гектор подошел к экипажу. На козлах сидели двое: один коротышка, другой длинный – и оба недовольно смотрели на Гектора. Этот экипаж, окрашенный знакомой до последней трещинки, выцветшей от времени красной краской, он узнал с первого взгляда. Окно на дверце экипажа было закрыто, треснувшее стекло прикрыто изнутри матерчатой шторкой. Да, этот экипаж из Редмайра знавал и лучшие времена. Отец рассказывал Гектору, что именно в этом экипаже приехала на свадьбу его мама. После смерти матери отец хранил его в память о ней. Что делает этот экипаж сейчас здесь, в Хайклиффе? Дверца открылась, и сердце Гектора упало.

– Мой дорогой братец, – сказал Винсент, улыбаясь и вылезая наружу с гордо выставленной напоказ золотой цепью барона Хата на груди. – Подумать только, я едва не задавил тебя!

Глава 2 Запах

Тишина убаюкивала, природа еще спала. Дорога Тальстафф Роуд была пуста, что совсем не удивительно, принимая во внимание глухой предрассветный час. В такое время по дороге ездят только сумасшедшие или отчаявшиеся, но эти всадники безумными не были – двое в зеленых плащах, едущие плечом к плечу быстрой, позволяющей выиграть время рысью.

Среди волнистых холмов Вестланда Дрю и Уитли продвигались уже целую неделю, но до сих пор не встретили никаких следов своего противника. Людей на дороге было мало, лишь иногда встречался купеческий обоз или направляющийся на ярмарку фермер. При каждом таком случае наши путешественники расспрашивали встречных о том, не видели ли они людей, похожих по описаниям на Лукаса, Ванкаскана или Гретхен – нет, не видели. Само собой, у Дрю и Уитли возникал вопрос: как же передвигается это трио? Дрю был уверен, что кто-то же должен был повстречаться с ними.

Или они с Уитли ошибочно решили, что похитители двинутся на юг? Неужели труп Брутуса обманул их с Гектором?

Около полудня Дрю и Уитли ненадолго остановились, чтобы перекусить солониной и сухарями – это должно было утолить их голод до самого вечера.

– Интересно, как поживает Гектор, – сказал Дрю, запивая еду водой из бурдюка и передавая его Уитли. Почти неизбежно все их разговоры так или иначе сворачивали на Борлорда и на то, что с ним могло произойти.

– Надеюсь, что неплохо, – ответила Уитли. – Мой отец – человек разумный, он поймет, что Гектор поступил так из лучших побуждений.

– Ты так думаешь? – сказал Дрю, оглядываясь на дорогу, по которой они приехали. – А я, признаться, волнуюсь за Гектора. Я видел, как твой отец обходится с теми, кто не согласен с ним. Помню, как он накричал на меня, когда я сказал, что хочу отправиться на поиски Гретхен.

– Уверена, он искренне считал, что поступает правильно, – произнесла Уитли, закрывая бурдюк.

– Гектор тоже считал, что поступает правильно, только грош этому цена.

Дрю обвел взглядом луг, по которому бежали тени от плывущих над ним облаков.

После дневного отдыха лошади повеселели, прибавили шаг. На востоке виднелся огромный Дайрвудский лес, он тянулся насколько хватал глаз слева, вдоль дороги на юг. Вид этого леса, его близость пробуждали в Дрю самые разные чувства и воспоминания. Когда-то он жил в этом лесу как дикарь, и заботы его были простыми – найти еду, выспаться, выжить. Именно в Дайрвуде началась, по сути, жизнь Дрю как Вервольфа, началась после того, как он сбежал в этот лес с фермы на Холодном побережье. Дрю поежился, вспомнив о той ужасной ночи.

Чем дальше к горизонту, тем выше становились деревья, а где-то в центре леса, среди чащи гигантских дубов, находился Брекенхольм, родина герцога Бергана. Дрю тянуло в Брекенхольм, он словно чувствовал, что в один прекрасный день этот город станет родным и для него.

Они пришпоривали своих лошадей весь день, до раннего вечера. Дрю не хотел терять ни одной лишней минуты и, хотя устал от долгой скачки, продолжал держаться и внимательно следить за дорогой. Сквозь цокот копыт услышал за спиной высокий голос, окликающий его:

– Дрю… Дрю!

Он резко обернулся в седле. Уитли соскочила на землю и сейчас бешено махала ему рукой. Дрю развернул свою лошадь, возвратился назад, остановился рядом с девушкой. Когда Дрю вернулся, Уитли взяла под уздцы своего Ченсера и сошла вместе с ним на обочину. Дрю двинулся следом, не слезая с седла. Уитли, как заправский следопыт, шла медленно, низко опустив к земле голову. Почва здесь была неровной. Девушка поднималась по невысокому травянистому пригорку.

– Почему мы остановились? – негромко спросил Дрю.

– По двум причинам, – ответила Уитли, оглядываясь через плечо. – Лошади устали. Становится темно, любая из лошадей может оступиться и сломать себе ногу. Это для нас конец.

– Но мы теряем время, Лукас уйдет еще дальше от нас!