Гнев небес

Стрейкер бессознательно ухватился за рукоять меча здоровой рукой и лягнул ногой самурая. Противник отлетел в сторону, но тут же поднялся и вытащил из-за пояса кривой кинжал. В этот миг батареи дали еще один залп. Корабль резко качнулся, металлическая обшивка разошлась над головой самурая, и он вновь потерял равновесие.

Вскочив на ноги, японец бросился на внезапно появившегося младшего офицера Престона. Юный лейтенант героически оборонялся, но самурай почти сразу же зарубил его.

«Господи! — мысленно воскликнул Эллис, увидев это. — Мальчишка погиб, а я еще жив. Я должен сражаться свободной рукой!» Лезвие, вошедшее в плечо прямо над царапиной Ивакуры, застряло в теле и причиняло невыносимую боль. В глазах у него помутилось, время как будто замедлило свой бег…

На голубой куртке Эллиса расплылось розоватое пятно. Рубашка под ней, превратившаяся теперь в лохмотья, промокла от крови и окрасилась ярко-красным. Собрав все силы для последнего рывка, Стрейкер втиснулся в узкую щель между переборкой и корпусом. Волна боли и ужаса захлестнула его, когда он дернул за рукоять и вытащил клинок из раны. Эллис не мог остановить кровь, но, по крайней мере, теперь мог защищаться.

Самурай продолжил атаку: замахнулся и ударил, но на этот раз неудачно — лезвие не задело Стрейкера. Невероятным усилием Эллис отбросил противника и левой рукой вонзил меч в бычью шею японца — точно над центром нагрудника. Японец зашатался, обхватил Эллиса, и вместе они с грохотом повалились на палубу. Спиной Стрейкер почувствовал холод палубы. «Надо встать, — сказал он себе. — Я должен перевязать рану и остановить кровь». Силы оставляли Эллиса. Казалось, мутный поток обволакивает его, и он, захлебываясь, медленно уплывает куда-то.

«Я обязан выбраться… — с трудом думал Стрейкер. — Нельзя терять сознание… надо найти брата…» Тело мертвого самурая вдавливало его в палубу. Сбросить труп у Эллиса не было сил. В последнее мгновение он увидел, как черные волны сомкнулись над ним и погрузили в темноту.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Не стрелять! Там Дюваль!

— О Боже! Стрелок!

Дюваль Стрейкер добрался до «Ричарда М.» и рухнул на грузовой подъемник. Он лежал на окровавленной палубе и смотрел, как выбрасывают тела. Из его орудийного расчета он единственный остался в живых. Когда завыли сирены, из здания порта выбралось человек пятьдесят, но только Дюваль смог пробиться к кораблю.

Он увидел Хавкена в военной форме, отдававшего приказы. «Упрямый болван! — подумал взбешенный Дюваль. — Если б ты прислушался к моим донесениям, мы могли бы спокойно подготовиться к нападению. Но ты не захотел. Ты думал выйти сухим из воды. Думал, будто твоя честность и уверенность произведут впечатление на самураев. Эллис предупреждал тебя, что нужно быть бдительным. Предупреждал о предательстве. А теперь две сотни человек заплатили за твое упрямство».

— Где мой брат?

Хавкен смутился. Фиолетовый кровоподтек обезобразил его щеку.

— Где Эллис?!

— Его корабль захвачен. Может быть, и он сам — тоже.

— Мертвый? — Дюваль вдруг почувствовал всю силу этого слова.

— Как и все мы, если ты не заставишь заговорить свое оружие.

— Я видел твоего брата на борту «Томаса Дж»., он истекал кровью! Эллис напал на самураев, проникших на корабль, а потом мы потеряли его из виду! — крикнул Боуэн.

Флагманский корабль двигался замысловатыми кругами. Его антенны были сломаны, люки грузовых отсеков беспомощно волочились по площадке. Капитанский мостик опустел.

Несмотря на сильный батарейный огонь, «Ричард М.» был приведен в полную боевую готовность; якорные тросы отрезаны, наземные двигатели включены. Для рукопашной атаки самураев оба военных корабля были неприступны, но уязвимы для установленного в порту лазерного оружия. Стремясь сохранить «Ричард М.», Хавкен попытался подвести его поближе к «Томасу Дж».. Заметив это, адмирал Курита приказал своим кораблям отрезать пути к отступлению «Ричарда М.» и зайти с другой стороны, чтобы оттуда вести лазерный огонь.

Подготавливая оружие к стрельбе, Дюваль послал младших офицеров за слитками серебра, которыми необходимо было зарядить пушки. Работа не могла отвлечь его от тяжких мыслей; Стрейкер не мог не думать о брате. «Где он? Что с ним? Как ему помочь и можно ли еще помочь?.. Брат многое предвидел. Он говорил, что человек, повинующийся пси-инстинкту, не рассуждающий и полагающийся лишь на судьбу, гораздо мудрее того, кто все время анализирует и дрожит от страха… Это верно… Еще… Он предвидел, что понадобится мое оружие. И оказался прав…»

Дюваль внезапно осознал, что Эллис почти наверняка мертв. Мысль эта причинила ему такую боль, что он на несколько секунд оставил работу, не в силах сделать вздох, но тут же взял себя в руки. Необходимо было точно определить свою задачу.