Гнев Нефертити

Пентью не мог ему отказать. Он знал, где находится ближайший трактир, в котором за большой кубок пива, вина или меда можно было заплатить маленьким медным колечком. Около дюжины торговцев утоляли жажду, сидя за столами, по которым ползали мухи — те тоже утоляли жажду, жадно набрасываясь на пролитые капли напитков. По вечерам здесь молоденькие девушки с разукрашенными грудями зажигали взгляды мужчин. Ай и Пентью выбрали столик в дальнем углу. Когда они уселись, Ай все так же иронично произнес:

— Я думал, что ты умер после разговора со Сменхкарой.

— Как видишь, нет, — сказал Пентью, пытаясь сохранить жизнерадостный тон. — Мне тогда стало плохо от жары.

— От твоих жарких признаний?

— Каких признаний?

— Меритатон спряталась за занавесом в кабинете Сменхкары. Она мне все рассказала.

Пентью побледнел. От страха пот выступил у него на лбу и над верхней губой. Онемев, он растерянно склонился над столом, вытянув шею.

— Ты рассказал Сменхкаре все, и он отдалил тебя, чтобы избежать скандала. Это ты дал яд моей дочери, — заявил Ай. Его голос дрожал от холодной ненависти.

Пентью оцепенел. Ай сделал большой глоток пива.

— Пей, тебе полегчает, — сказал он.

Ай спрашивал себя, может ли в этот раз Пентью не выдержать и умереть. В любом случае, бывший лекарь больше не разыгрывал комедию, пытаясь казаться жизнерадостным. Он взял кубок и долго пил из него.

— Как и все подлецы, Пентью, ты толстокожий, — равнодушно произнес Ай. — Ты столько людей втянул в свои махинации, что даже преступники не могут сдать тебя из боязни попасться.

— Царь простил меня, — хрипло сказал Пентью.

— Царь! — презрительно повторил Ай. — Этот земляной червь! Он простил убийцу своего брата. Какое великодушие! Он пощадил тебя, потому что ты помог ему избавиться от моей дочери!

Пентью сжал челюсти. Он не мог открыто объявить войну господину Аю, одному из самых могущественных людей страны. Ай был решительным человеком. Его агенты могли и не использовать яд, а просто пырнуть жертву кинжалом.

— Чего ты от меня хочешь?

— Я ничего не хочу. Я хочу знать, где Сменхкара?

— Он отправился отдохнуть в Ахетатон.

— Я знаю. Но что из этого следует?

— Дворец в Фивах очень мал для него и его семьи.

— Его семьи! Кто уехал с ним?

— Меритатон, ее сестры, Тутанхатон и кое-кто из приближенных, чиновники, слуги.

— Кто именно?

— У меня нет списка.

— Но ты можешь его получить.

— Что ты хочешь узнать?

— Кто любовник Меритатон?

Пентью удивился. Почему Ай интересуется такой ничтожной деталью?

— Не знаю.

— У тебя есть предположения?

— Есть один писарь, которого недавно сделали Хранителем духов, но я не уверен, что он ее любовник.

— Как его зовут?

— Неферхеру.

Ай кивнул.

— А Сменхкара?

— Насчет его похождений я вообще ничего не могу сказать. Но мой преемник, кажется, довольно близок к нему.

— Как его зовут?

— Аа-Седхем.

— Он занимает эту должность уже шесть месяцев?

Пентью удивлялся все больше и больше.

— Да, с того самого времени, как я был переведен в Архив.

— А до этого? Кто был его любовником?

— В конце концов, Ай, ты что, думаешь, я сплю под кроватью царя? Я не знаю!

— Но у тебя есть предположения, Пентью. Я же тебя знаю. Ты привык следить за всем. У тебя наверняка есть предположения.

Измученный Пентью осушил свой кубок.

— Есть у меня одна мысль, но это всего лишь мысль. Хранитель гардероба.

— Его имя?

— Аутиб.

Ай моргнул. Это имя ему называла Нефертити.

— Он еще занимает эту должность?

— По крайней мере, его имя присутствует в списке приближенных царя.

Пентью смотрел на своего собеседника и недоумевал: неужели господин Ай рассчитывает захватить трон, используя такие сведения? Но у него не было никаких сомнений: шакал Ахмина страстно желал сесть на трон.

— Я возвращаюсь к своей работе, — сказал Пентью, вставая из-за стола.

Он стал рыться в кошельке в поисках медной монеты.

— Оставь, — сказал Ай, — я тебя угощаю.

Пентью вышел, надеясь, что больше никогда в жизни не увидит Ая.

Ай тер подбородок. Хранитель духов. Приближенный к телу царя. Аутиб. Три мишени.

Тысяча золотых колец

Человеку свойственно считать, что, подобно богам, стоит ему только захотеть, и его желания исполнятся. Каждый человек живет в мираже своих иллюзий. Через десять веков на другом берегу моря, которое стали называть Средиземным, один греческий философ по имени Аристотель меланхолически укажет на склонность себе подобных к самообольщению, заявляя, что люди не хотят знать, они хотят верить.

Если бы Пентью подавил свое желание не видеть больше Ая, тот расспрашивал бы его дольше. Ведь Пентью был так же хитер, как и его собеседник, интересовавшийся внебрачными связями царя и царицы Двух Земель. Если бы он был хоть чуточку мудрее, он ничего бы не рассказал Аю. Но в истории царства Пентью был лишь второстепенным персонажем. У него недоставало сил сопротивляться потрясениям, которые устраивает злополучный змей Апоп, пытаясь перевернуть царскую ладью. Еще один мечтатель!