Гнев троллей

Следующее утро разбудило Артайнис звуками тяжелых капель, падающих на крышу. Небо было серым и мрачным, и за ночь стало значительно холоднее.

Выругавшись, девушка поднялась и после быстрого завтрака вскочила в седло, затянула на себе накидку и продолжила путь. Ее многому научили в империи, и стоическое терпение было лишь частью ее образования. Отец побеспокоился о том, чтобы она могла выжить как среди интриг двора, так и среди нецивилизованных варваров. Когда-то она ругала его за это, но теперь была благодарна за его предусмотрительность.

Целый день она скакала под дождем, который становился все сильнее, чем ближе она была к Соркатам. Дорога превратилась в размытую тропинку, которая поднималась дальше вверх.

Ближе к вечеру дирийка добралась до отрогов Соркат. «Наверное, я выдержу еще один день», — подумала она, свернувшись в клубок под скальным навесом. Об огне нечего было и думать. Лошадь, казалось, была в таком же мрачном настроении, что и она, и угрюмо жевала влажное содержимое своего мешка.

Через два дня Артайнис с тоской вспоминала о последней ночи, которую провела в Ардолии в сухой постели, и о роскошном зрелище, которое предстало перед ней в тот вечер. С тех пор дождь не прекращался, и к тому же поднялся резкий и холодный ветер, от которого она дрожала всем телом. К дождю все чаще подмешивался снег, холодные влажные хлопья, которые не обещали ничего хорошего.

На каменистой тропинке, ведущей к перевалу Еркель, кобыле было очень тяжело, и Артайнис вела ее под уздцы. Нужно было внимательно следить за тем, куда лошадь могла случайно угодить ногой.

Медленное продвижение было утомительным, и уже задолго до того, как стемнело, Артайнис решила поискать убежище. Через некоторое время она обнаружила пещеру, достаточно большую для нее и для лошади. Хотя широкий вход высотой с человека не давал реальной защиты от ветра, по крайней мере они были защищены от дождя.

Артайнис стреножила лошадь, расседлала ее и подвесила мешок с кормом. Застывшими пальцами она порылась в вещах, притороченных к седлу, в поисках масляной лампы. С третьей попытки ей наконец удалось разжечь ее. Пещера была больше, чем выглядела снаружи. После того как Артайнис сняла часть мокрых вещей и съела немного хлеба и сыра, она с любопытством исследовала пещеру. Ей не особенно хотелось спать, завернувшись в мокрое одеяло. По крайней мере, пока она двигалась, ей было тепло.

В задней части стены сужались, образовывая что-то вроде туннеля. Артайнис помедлила немного, но туннель был широкий, поэтому она наконец вошла внутрь. Шагов через пятьдесят туннель еще больше расширился, и она оказалась в пещере. К ее удивлению, свет от лампы отразился здесь сотни, нет, тысячи раз.

Светлые каменные колонны росли из пола и с потолка, образуя причудливые и роскошные фигуры. Артайнис осторожно протянула руку к одной и отломала крошечный кусочек. Он был тяжелым и прохладным.

А потом она обнаружила рисунки. За одним особенно большим сталагмитом кто-то изобразил сцену охоты, простой рисунок штрихами, выполненный угольной пылью или растительной краской и при этом на удивление живой. Несмотря на простоту, можно было сразу же понять, что рисунок изображал. Один тролль стоял напротив большой кошки. На следующей картинке они боролись друг с другом, и на последней картинке тролль, как несомненный победитель, нес добычу на плече.

«Они рисуют, — пронеслось у Артайнис в голове. — Так же как мы пишем книги, чтобы сохранить воспоминания, они рисуют свои истории на стенах».

Она подумала об опасных когтях и руках троллей и попыталась представить, как они создавали здесь эти рисунки, но у нее не очень получилось. Даже Керр, самый толковый из троллей, был все-таки первобытным созданием, а его темный спутник Врак вообще показался юной дирийке скорее неким воплощением сил природы, чем существом.

Она оторвалась от созерцания рисунков и вернулась в главную пещеру. Ее тело требовало отдыха, она очень устала и знала, что следующий день, когда она наконец перевалит через Соркаты, будет не менее напряженным, чем тот, который она прожила сегодня.

Завернувшись в сырое одеяло, она мгновенно забылась беспокойным сном.

Ей снился Керр и остальные тролли, которые повсюду вокруг рисовали картины о большой, нереальной битве.

46

Ацот поднялся ближе к поверхности. Воздух здесь был прохладнее, да и скалы — другие. Сейчас он двигался по территории старых троллей. Еще немного выше (для Ацота слишком уж близко к поверхности) располагалось царство гномов, хорошее место для охоты… множество врагов… но слишком далеко от настоящей родины. Иногда Ацот чувствовал в биении сердца других троллей, но они избегали охотника. Он тоже не искал их, а просто уверенно шел дальше. Он не мог сказать, почему поднялся так высоко. Ему не нужны были объяснения; он просто действовал. Его инстинкты указывали ему дорогу, его связь с сердцем земли была сильна, и он доверял ей.