Гнев викинга. Ярмарка мести

— Давайте! Давайте! — кричал Торгрим, видя сквозь густые заросли, как его люди наступают, как они выстраиваются в линию, готовую смести врага.

А затем откуда-то издалека, из-за дальних деревьев, раздалась резкая чистая нота рога, словно в ответ на призыв Торгрима. Это был тот же рог, который Торгрим слышал на Встрече Вод, и он приказывал ирландцам отступать, уйти, чтобы выжить и затем снова сразиться с викингами.

— Нет! Ублюдки! — закричал Торгрим.

Он ускорил шаг, щитом сбивая ветки со своей дороги, но перед ним больше не было противников, только папоротник и деревья.

— Тор их побери! — кричал он, уже задыхаясь.

Снова стало тихо, лишь дождь стучал по листьям да журчала неподалеку река.

Перед ним возник Харальд, затем Годи и все остальные. Его люди собирались вокруг него, желая узнать, что делать дальше.

Затем лес снова зашумел — так, словно медведь или другое большое животное топало сквозь заросли. Торгрим обернулся, все обернулись и увидели идущего к ним человека, едва различимого в сумраке леса за густыми кустами. И вот Оттар выступил на прогалину. Его щит раскололся в щепки, но, похоже, он только теперь это осознал и отбросил его прочь. Меч был покрыт кровью так, что дождь, проникавший сквозь кроны деревьев, не мог ее смыть. Его руки, борода и кончики длинных кос тоже были в крови.

Никто не двигался. Оттар и Торгрим смотрели друг на друга.

Торгрим не представлял себе, что сейчас может изрыгнуть Оттар.

Оттар нахмурился. Прищурившись, он посмотрел на Торгрима, словно тоже не знал, каких слов от него ожидать. Затем развернулся и сплюнул на землю.

— Явился наконец-то, да? — сказал он, после чего снова исчез в лесу.

Глава двадцать восьмая

Муж не должен

хотя бы на миг

отходить от оружья;

ибо как знать,

когда на пути

копье пригодится.

Старшая Эдда. Речи Высокого

Харальд Крепкая Рука сидел на задней палубе «Морского молота» и осторожно подносил чашу с элем и бульоном ко рту Старри. Это занятие не очень-то ему нравилось. Он давно понял, что в походе забота о раненых имела такое же значение, как забота о собственном оружии. Но обычно ему было неловко и неприятно выполнять такую работу, и он боялся, что именно ему будут поручать подобные дела, поскольку он был моложе всех остальных. От одной мысли об этом его передергивало.

Но сейчас был другой случай. Старри очень нравился Харальду. Старри многим нравился, или же его игнорировали, или, как подозревал Харальд, просто боялись. Собственные чувства Харальда отличались от чувств остальных, они были сложнее, хотя сам он так не считал. Старри входил в ближний круг Торгрима, был практически членом его семьи, и это меняло отношение Харальда к нему. Они со Старри не раз сражались бок о бок. Они многое пережили вместе, делили победы и сокровища. Харальду нравился Старри Бессмертный. И он завидовал ему.

Он завидовал абсолютному бесстрашию Старри. Харальд понимал, конечно, что Старри так смел в основном потому, что безумен, но все равно хотел бы так же не бояться любых ранений или смерти, ныряя в гущу битвы. Отец тоже казался ему бесстрашным, но то была храбрость иного рода. Торгрим серьезно относился к бою. Он носил кольчугу и шлем, брал щит и не заигрывал со смертью, как Старри.

Харальд не считал себя трусом и убил бы любого, кто намекнул бы на это, или же погиб бы, пытаясь убить обидчика. Но страх был ему не чужд. В его голове постоянно возникал один и тот же образ: боевая секира впивается в его тело там, где шея встречается с плечом, и разрубает его почти пополам. Отчего-то этот образ ужасно его пугал, и Харальд никак не мог от него избавиться в первые мгновения перед битвой. Таков был его тайный стыд.

Он сомневался, что Старри ощущал хоть что-то похожее.

— Что происходит? — спросил Старри.

Его глаза были открыты, говорил он тихо, но уже уверенно. После ранения он почти все время лежал без сознания, либо спал, либо просто дремал. Шум битвы разбудил его, и с тех пор он бодрствовал, хотя был еще слишком слаб, чтобы встать.

— Они перетаскивают последний корабль Оттара через мели, — сказал Харальд, глядя за высокий форштевень «Морского молота».

Ниже по течению от того места, где они встали на якоре, флот Оттара только сейчас перевалил за мель, у которой ирландцы вчера устроили им засаду. Большую часть корабельных припасов и инвентаря пришлось сгрузить, чтобы поднять корабли над мелководьем. Люди Оттара, те, которые были еще живы и не слишком тяжело ранены, теперь складывали вещи на палубах кораблей, закончивших переход.

Харальд покачал головой. «Идиоты», — подумал он.

Старри мгновение помолчал, а затем спросил:

— Они не боятся застрять над мелью? Разве Торгрим этого не боится?